Архив

№ 6 (86) - 2008 ТЕМА НОМЕРА: Гражданское общество

Любовь нельзя купить?

Конфликт братских народов вокруг Севастополя и вступления в НАТО невозможно понять, если рассматривать его исключительно в политико-национальной парадигме. Источник этого конфликта тот же самый, что и у поражения СССР в холодной войне: судьбу советской сверхдержавы предопределила победа общества потребления над обществом, так сказать, непродажности.

Катализатор краха

Десятки лет советские люди мечтали о западных товарах, но подозрительно относились к их производителям – странам Североатлантического союза. Иными словами, народ из поколения в поколение жил с расщепленным сознанием. И по мере нарастания товарного голода в 1970–80-х это раздвоение лишь усиливалось: строители коммунизма, искренне гордившиеся поистине планетарным величием своей родины, без зазрения совести тащили с заводов и ферм все, что представляло хоть какую-то ценность (выражение «ни одной ходки впустую» на рабоче-крестьянском арго означало «с каждой смены хоть что-нибудь прихватить»; например, украденных за несколько лет дощечек хватало на дачный домик).
А одновременно росло раздражение против власти: идеалистам казалось, что социалистическая экономика не может успешно конкурировать с рыночной оттого, что ею бездарно управляют. Того же мнения придерживалось и высшее руководство, что ярко проявилось при Андропове (милиция хватала посетителей пивных, чтобы разобраться, отчего те не на работе) и Горбачеве (объявившего ускорение и перестройку с подачи небезызвестных академиков).
Ситуацию усугубляло то, что из-за низких мировых цен на энергоносители отсутствовали средства на импорт ширпотреба, – ажиотажный спрос нечем было хотя бы пригасить.
Но самым эффективным катализатором краха оказалось повсеместное введение товарных талонов, или карточек, которые выдавались исключительно по паспорту с местной пропиской. Это породило невиданный разгул местничества, сепаратизма и национализма; так, жители Украины были убеждены: если прекратить поставки продовольствия «москалям», наступит изобилие.
Вместо него наступил парад суверенитетов.

Конец идеализма

На смену советскому идеализму пришел идеализм «незалежности», но и здесь расщепленное сознание дало о себе знать. Те же самые люди, которые в марте на референдуме проголосовали за сохранение СССР, безучастно отнеслись к его распаду в декабре того же года.
Рыночные реформы вызвали шок не только потому, что стремительно упал жизненный уровень. Народы распавшихся республик в одночасье осознали, какому унижению подвергались в очередях, когда на руках записывали номера и каждые два часа устраивали переклички – в любую погоду, круглые сутки.
Теперь шок от «вседоступности» означал полное торжество реализма над идеализмом, общества потребления – над «совком». В начале 1990-х в глазах большинства недавних совграждан заблестели «баксы», а идеалы социальной справедливости остались уделом маргиналов с красными флагами; менталитет советских народов вернул себе былое единство – эпоха расщепленного менталитета закончилась.
Вот когда распустились пышные цветы коррупции и того, что обозначается эвфемизмом «нецелевое расходование средств»; вот когда стало возможным купить любой секрет, переманить или перевербовать любого сотрудника. А человек с предпринимательской жилкой получил возможность зажить так, как ему и не снилось еще пару лет назад, – страшным сном стали как раз-таки воспоминания о советском прозябании.
Лишь в сторону России с опаской поглядывали богатеющие национальные элиты в бывших республиках, особенно на Украине – второй после России по населению. С севера то и дело неслась имперская риторика, и не прекращались попытки формирования пророссийских политических «верхов». Рецепт избавления от этой угрозы искали недолго: в народ полетели VIP-мнения насчет вступления в НАТО.

«Лирики» без «физиков»

Поначалу то были пробные шары, от которых их авторы порой открещивались, выдавая за недоразумения или даже шутки. На деле же тренд постепенно приобретал зримые очертания – особенно после 29 марта 2004 г., когда в Североатлантический альянс вступили страны Прибалтики. Украинским результатом данного прецедента стала «оранжевая революция», отстранившая от власти отнюдь не пророссийские силы.
Достаточно вспомнить, что в 2001-м президент Леонид Кучма, ухмыляясь, назвал «помылкой» («ошибкой») уничтожение украинской ракетой пассажирского лайнера авиакомпании «Сибирь» в 2001-м, а в 2003-м он же издал книгу «Украина – не Россия». Само название (на обложке «не» выделено красным) сигнализировало российским элитам: оставьте нас в покое, забудьте о возможности совместного проживания!
Не расслышав, «старший брат» поставил на кучмовского выдвиженца Януковича, и вот уже 4 года кряду в отношениях властей братских народов ничего не меняется к лучшему. А поскольку государственные телеканалы обрядили украинскую политическую жизнь в одежды перманентной клоунады, то и в народе пестуется презрение к «малороссам», а заодно и к подлинной демократии.
Вероятно, сказалось абсолютное численное превосходство гуманитариев над «технарями» в наших верхах. Иначе невозможно объяснить, отчего там не учитывается важнейшее правило химии – принцип Ле-Шателье: «внешнее воздействие на равновесную систему провоцирует в ней процессы, стремящиеся ослабить итоги этого воздействия». Химия трудно давалась в школе? Что ж, возьмите физику: 3-й закон Ньютона гласит, что действие равно противодействию.
Иными словами, чем менее Россия лояльна к Украине (такой, какая она есть), тем более та сопротивляется недружественной политике. На уровне массового сознания это сопротивление оправдывается страхом перед реставрацией старого порядка, при котором «москали» якобы жадно пожирали украинское сало.

Элиты отдельно, народы отдельно

Неудивительно, что даже на «русском» юго-востоке Украины нет ощутимого стремления к объединению с Россией (о чем свидетельствуют социологи), зато все больше сторонников вступления в НАТО. Вряд ли кто-то всерьез боится российской агрессии, но почти все жаждут скорейшего достижения страной параметров, при соблюдении которых возможно членство в Североатлантическом союзе. Мотив – стремление к той же сытости, а заодно к удушению коррупции, простору для малого бизнеса, торжеству закона (в том числе и на армейской службе, естественно).
Имеются ли у России инструменты воздействия на подобные умонастроения – хотя бы теоретически? Ответить будет проще, если вспомнить тонкое замечание Збигнева Бжезинского: «В последние годы президент Владимир Путин следовал неоимпериалистическим курсом, целью которого является подчинение «ближнего зарубежья», обретшего независимость в 1990 г., но не включение его в российскую систему».
Вот это самое «не включение» и представляется принципиальным. Еще в 1990-х Москва убедилась, что элиты отпавших республик ни за что не пожелают вернуться в лоно общей государственности, расставшись со своей независимостью.
Однако при чем здесь расставшиеся по воле элит народы, которые 16 лет назад превратились в общества потребителей? В отличие от идеалистов, реалисты, по большому счету, малочувствительны к национальной идее; им безразличны Петлюра, Махно, Бандера, а уж тем более теория происхождения человечества от протоукраинцев и прочие псевдоисторические бредни.
Общество потребителей бессмысленно критиковать: чтобы склонить его на свою сторону, реалистов нужно всего лишь... купить.

Тонкий подход

В отличие от 1990-х, свободных средств на приобретение всеукраинских симпатий сегодня у России предостаточно. Более того, средства эти бессмысленно съедаются инфляцией, поскольку вложены в ценные бумаги США и ЕС – надежные, а посему низкодоходные.
Чего добивается российская верхушка, когда неустанно задирает Украине цену на газ, что и обещает, кстати, сделать в очередной раз в 2009 г.? Украинские нувориши этого не ощущают – ощущает народ. Прибавляется ли у него в результате любви к России? И куда менее риторический вопрос: не лучше ли обеспечивать братский, без преувеличения, народ газом по льготной цене, чем инвестировать прибыли от продажи украинцам газа в экономику Запада?
А что мешает завоевать сердца украинской молодежи, открыв для нее в российских вузах десятки тысяч бюджетных мест? Огромный позитивный опыт подобного создания «пятых колонн» накоплен Соединенными Штатами, которые за свой счет привозят, содержат и обучают ребят со всего мира не только в университетах (кстати, проамериканский президент Грузии Саакашвили учился в Колумбийском университете), но даже в средних школах.
Почему Москва не хочет сделать жест доброй воли, убрав для граждан Украины барьеры на пути трудоустройства в России? Разве мы не нуждаемся в трудовых ресурсах «славянской наружности»? Так отчего хотя бы не отменить миграционные карты для граждан Украины (как это сделано в отношении белорусов) – тут даже затраты нулевые?
В 2017-м Россия навсегда простится с Севастополем, если и дальше будет вести себя, как слон в посудной лавке. Своими брутальными заявками российская элита буквально заталкивает Украину в НАТО. Неужто нельзя быть потоньше, поделикатнее? Например, принимать украинцев на службу в Черноморский флот с предоставлением им права на российское гражданство, жилье, бесплатное высшее образование и т.д. (аналогичным образом рекрутируют иностранцев в американскую армию; в российскую пока удается заманить лишь спасающихся от голода среднеазиатов).
Сто лет назад грубость в международных отношениях была нормой, что обернулось мировой войной. Сегодня так вести себя не пристало – тем паче в отношении братьев. Общество потребления тянется к максимальной выгоде, и сие необходимо использовать. С умом.

Александр Черницкий