Архив

№ (0) - 2009 ТЕМА НОМЕРА: ПРОСЛАВИВШИЕ РОССИЮ. СОХРАНЯЕМ ТРАДИЦИИ

ЭКСПЕРИМЕНТ ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ

О том, что Павлова называли гением научного эксперимента, знают многие. Но помимо научных исследований Иван Петрович поставил еще один, если так можно выразиться, «эксперимент» на себе, который длился всю его жизнь. Наши современники вполне могут его повторить. И добиться тех же результатов, которых сумел добиться великий ученый. Для повторения эксперимента не нужны специальные знания, лаборатории и научный гений и поиск. Нужна просто сильная воля и уверенность в правильности выбранного направления действий.

Распорядок дня

Основа этого Павловского «эксперимента» – четкий, нерушимый и неизменный распорядок дня. Он рано вставал, а его день проходил по раз и навсегда установленному режиму. Всю жизнь он тренировал себя на то, что называл «условным рефлексом на время – ритм соразмерности, умение сменять занятия». Постоянно сверял свои часы с полуденным выстрелом пушки в Петропавловской крепости и обладал в результате потрясающим «чувством времени». Никакие, даже самые интересные беседы, самые азартные споры не могли задержать его «еще на часок» и убедить изменить изначальные планы.

Здоровое питание

Иван Петрович вырос в семье со скромным достатком. С детства его питание было простым и здоровым: крупы, овощи, фрукты (по сезону), мед. Он не был вегетарианцем, но и излишества не допускались к столу. В семье священника посты и постные дни – закон и порядок питания. Ему-то и следовал Иван Петрович всю жизнь. В 50 лет, заметив за собой начинающуюся полноту, он сам себе назначил жесткую диету и неукоснительно ее соблюдал. Был всегда суховат, поджар и энергичен. Умеренность в еде позволила ему выдержать и полуголодное студенчество, и годы лишений и нужды во время вынужденной безработицы, когда ему отказывали в месте или он сам оставлял службу, считая свое пребывание на занимаемых должностях несовместимым с его нравственными или научными принципами. Привычка к скромному рациону позволила ему сохранить достоинство и независимость от милости новых властей после революции и пережить зиму, используя запас самостоятельно выращенных овощей, а не за счет «подачки» в виде «спецпайка», которую он отверг с негодованием.

«Мышечная радость»

С детских лет дни Ивана Петровича были непременно связаны не только с умственным, но и в обязательном порядке с физическим трудом. Сначала – помощь родителям по дому и в работах на огороде и в саду. Потом, уже зрелый ученый, он во время отдыха сам вскапывал грядки для овощей и клумбы для цветов, выращивать которые очень любил. Сам же полол и поливал свои растения, не приглашая никаких садовников и помощников. А воду для полива приносил тоже сам из ближайших водоемов. Он сам устраивает и мостит дорожки в саду, спокойно переносит тяжести. Физические нагрузки он воспринимал, по его словам, как «мышечную радость», и это очень точное описание ощущений организма. Попробуйте – сами убедитесь в правильности экспериментальных выводов Павлова.

Гимнастика и спорт

Гимнастика и спорт – вот еще две неотъемлемые составляющие жизни великого ученого. Выработанную в детстве привычку еще до завтрака купаться в открытых водоемах в любую погоду и начинать день с гимнастики он сохранил до конца дней. Городки – еще одна любовь и страстное увлечение. Он играет азартно, чаще левой рукой, хотя владел одинаково двумя руками, организует команды городошников, кружки врачей-любителей гимнастики. Единственный в академии он может пересечь, повиснув на руках, весь длинный и обширный гимнастический зал Адмиралтейства. Едко высмеивая тех, кто ленился на занятиях гимнастики, он, тем не менее, быстро отличает тех сотрудников, которым физические недостатки не позволяют заниматься спортом наравне с остальными. И устраняет эти недостатки, в том числе и проделывая операции самостоятельно. А потом искренне радуется успехам исцеленных. Еще один способ почувствовать бодрость духа – пешие прогулки в быстром темпе. В лабораторию и на лекции ходит только пешком; на отдыхе – неизменные походы в лес: за грибами или для пополнения коллекций растений, бабочек и жуков. Его шаг энергичен и бодр, он не ходит, а, по словам современников, «летает», «врывается» в аудитории и лаборатории, заряжая всех вокруг своей энергией. Даже тяжелый перелом в пожилом возрасте его не останавливает: превозмогая боль, он возвращает себе легкость шага и стремительность походки. Иван Петрович самостоятельно восстанавливает работу собственного сердца после тяжелого осложнения, вызванного перенесенной простудой. И снова – физическими нагрузками, постепенно, но неумолимо заставляя сердце работать по-прежнему. Он никогда не кутается в теплую одежду: сначала от недостатка средств, а впоследствии – предпочитая согреваться движением. Впервые приехав в Колтуши, он 10 километров идет от железнодорожной станции до места будущей «столицы условных рефлексов». Освоив езду на велосипеде, часто и с удовольствием совершает велосипедные прогулки – как один, так и в обществе друзей и знакомых.

Аккуратность, тренировки памяти, неприятие алкоголя

Очень нетребовательный в быту, Иван Петрович, тем не менее, во всем, что касается работы и экспериментов, скрупулезен и аккуратен. И от сотрудников требует того же: аккуратность, точность, чистота и стерильность во всех помещениях. Он постоянно тренировал свою память и умел полностью забывать о работе на отдыхе, с азартом потом включаясь в нее со свежими силами.
Павлов никогда не курил и не признавал употребление алкоголя. Даже в праздники алкоголю не было места на его столе, в том числе и для гостей. Он считал, что не существует «безвредных доз» алкоголя и называл исследования на эту тему антинаучными, доказывая своими опытами пагубность этой привычки и ее разрушающее воздействие на организм. Павлов мечтал найти средство от алкогольной зависимости и избавить от нее человека.

«Эксперимент длиною в жизнь» продолжался немногим более 85 лет и убедительно доказал, что для человека, придерживающегося этих правил, нет ничего невозможного. Если бы медицине того времени были известны антибиотики, то последнее, третье воспаление легких, ставшее смертельным для Ивана Петровича, его бы не победило. И, возможно, его мечта – «дожить до 100 лет и более» – могла бы сбыться. И достиг бы он этого возраста, сохранив ясность ума и физическую крепость.