Архив

№ 4 (84) - 2008 ТЕМА НОМЕРА: Муниципалитеты России

Офисный планктон власти

«В иерархии каждый служащий стремится достичь своего уровня некомпетентности».
Лоуренс Дж. Питер

Словосочетание «офисный планктон» относительно недавно вошло в нашу речь, чего нельзя сказать о явлении, которое оно характеризует. По определению биологов, планктон (от греч. plankton — блуждающие) — разнородные мелкие организмы, свободно дрейфующие в толще воды и вследствие собственного ничтожества неспособные сопротивляться течению.

Группы таких организмов являются сегодня неотъемлемым атрибутом любого мало-мальски крупного предприятия. Их основные усилия направлены на то, чтобы, создавая видимость бурной деятельности и иллюзию невероятной важности, избавить себя от исполнения непосредственных обязанностей, в сфере которых они, мягко говоря, малокомпетентны.
«Свободное» время вся планктоновая рать посвящает массе увлекательных занятий: перемещению по отделам в целях информационного обмена (кулуарные беседы интригуют этих людей гораздо сильнее, чем составление квартального плана, который все равно не сбудется), интернет-серфингу (бесцельному блужданию по сайтам), да и попросту решению личных проблем и дел насущных. Существа довольно безобидные, если не мешать им вольно дрейфовать.
Нет сомнений, что в результате подобной «деятельности» коммерческое предприятие рано или поздно понесет убытки. Однако может пройти немало времени, прежде чем руководитель фирмы, в которой поселились такие «организмы», обнаружит истинную причину падения прибыли и репутации. Хотя точный симптом скорого краха еще лет 40 назад указал гуру американского менеджмента Ли Якокка: «Когда секретари бездельничают и занимаются болтовней – это явный признак того, что учреждение находится в состоянии загнивания».
Казалось бы, нам-то какое дело, ведь неприятность коснется лишь бизнесменов – лиц, рискующих своими средствами? Но что, если заглянуть в коридоры власти? Сосчитать количество всевозможных департаментов, комитетов, агентств и прочих служб, составляющих структуру государственного управления, представляется задачей весьма затруднительной – вы попросту не успеете этого сделать, ибо скорость их размножения вряд ли уступает скорости деления амеб.
Как только одно подразделение набирает определенный объем функций, от него немедленно отпочковывается другое – то, которое и должно будет выполнять работу. Тут неплохо бы сразу обзавестись и надзорным органом, контролирующим данную деятельность, а потом и комиссией, куда можно будет доложить о выявленных нарушениях... И так до бесконечности.
В итоге весь этот громоздкий механизм, созданный для управления обществом с учетом «интересов и прав личности», отклоняется от заданного курса и переключается преимущественно на интересы внутри аппаратов. Ну а какие они, эти интересы, – разговор особый. Сначала нужно разобраться, кто за что отвечает, кто кого контролирует и к кому применяет «карательные» меры.
Представьте себе «современного» руководителя ведомства, на которое возложена ответственность за реализацию жизненно важных для населения программ. В регионе до сих пор можно встретить горе-управленца, не успевшего перестроиться соответственно духу нового времени, а оно требует тотальных изменений, которых ох как не хочется сему главе. Он рассчитывает спокойно и без потерь дослужить до пенсии, зачастую пользуясь властью и служебными полномочиями в личных целях. Принятие решений в такой ситуации становится нежелательным, ведь результатом может стать подрыв собственного авторитета. И на этом уровне некомпетенции ответственность делегируется подчиненным.
Те же в ответ стремятся создать себе такие условия, при которых ответственность можно разделить с уважаемыми коллегами. Сия тактика, впрочем, близка и понятна нашему человеку, она же объясняет и тенденцию подчиненных структур разрастаться вдоль линии горизонта. С течением времени ситуация достигает апофеоза в своем развитии, когда сотрудник одного отдела не может внятно объяснить, какие функции исполняет отдел соседний. Вообще, в этом аппарате сотрудник четко знает лишь то, за что не отвечает его подразделение. Служебное кредо? Извольте: «это не в нашей компетенции».
Если судьба будет к вам столь неблагосклонна, что вынудит обратиться к органам власти за помощью, приготовьтесь к увлекательному путешествию. Как алгоритм, варьирующийся в зависимости от степени процветания бюрократии, вероятен такой маршрут: сначала ваш крик души бережно зарегистрируют в канцелярии, затем самые даровитые ее сотрудники решат, в какой отдел его направить. Ну а далее начнется работа, требующая креативности, – придумать, как спихнуть ваше дельце на соседей по коридору.
Справедливости ради нельзя не отметить, что свежеиспеченный клерк вполне может гореть благими намерениями и на первых порах демонстрировать превеликое усердие. Увы, скоро он окажется в ситуации жертвы, которая при преобладающем отсутствии прав несет ответственность за бездействие (или действие) начальника. Естественный инстинкт самосохранения вкупе с характерными для россиян талантами по части хитрости и изворотливости заставляет оставить свои благие намерения и заняться спасением собственной шкуры. Так даже у самых мелких руководителей самых ненужных отделов появляются заместители, заместители заместителей, помощники заместителей заместителей, помощники помощников.
Как вершина этого иерархического абсурда вспоминается пример из личного опыта сотрудничества с представителем аппарата одной федеральной службы. Взаимодействие велось с дамой, занимающей едва ли не самую низкую ступень карьерной лестницы. Дело шло вяло, все сроки уже давно истекли, но все же надежда – это то, чего чиновники лишают в самый последний момент. В тот долгожданный день, на который было назначено торжественное объявление решения, случилось страшное: от неустанных забот сотрудница слегла с температурой. Об этом мне сообщила... помощница дамы! Убедившись, что никакой информацией по интересующему меня вопросу она не владеет, я весьма нахальным образом потревожила саму больную. Конечно, сердобольная русская душа всегда готова войти в положение страждущего, но не дико ли, что при такой переполненности штата из-за выхода из строя одного сотрудника нарушается действующее законодательство?
Получив довольно точные данные о том, на какой отметке остановился столбик термометра, и выказав все приличествующие случаю знаки сочувствия, я пошла в атаку. Собравшись из последних сил, дама категорично заявила, что по существу вопроса ответит ее помощница, причем сделает это по электронной почте – не по факсу (на этой подробности акцент не случаен – как ни феноменально, но и по сей день можно натолкнуться на госслужащего, не владеющего общедоступными цифровыми технологиями). Что ж, по крайней мере это обосновывает появление еще одной штатной единицы – в тяжкую минуту, когда руководитель лежит с температурой 39 и выше, есть кому написать витиеватое письмо, заключающее в себе незатейливое «нет», которое не смогла вымолвить по телефону обессиленная болезнью.
Кстати, о болезнях. Слышали бы вы, как наполняется трагизмом голос клерка, начальник которого сломал ногу, катаясь на лыжах в рамках проведения предвыборной кампании в регионе! Только варвар может потребовать исполнения обязанностей от сотрудников в такой момент. За этим проникновенным сочувствием отчетливо слышится: пока шефу не снимут гипс, у меня есть все законные основания ничего не делать – какая удача!
Переезд – еще один радостный повод для ничегонеделания. Ни для кого не новость, что Конституционный суд РФ уже давно перебирается в культурную столицу. «Вы же понимаете, у нас переезд…», – только и несется из «планктоновых» недр уважаемой инстанции. Да, конечно, представляя себе, как архивистки перекладывают из одних ящиков в другие пыльные папки, до отказа набитые пожелтевшими страницами отчетов (кстати, на отчеты о работе, которой не было, уходит гораздо больше времени, не потому ли чиновники всегда так заняты), составленных профессиональными крючкотворами, переполняешься вселенским пониманием. И лишь одна мысль не дает уснуть по ночам – как же, когда и кем осуществляется собственно деятельность по трактовке и защите Основного закона России?
Периодические переформирования кабинетов также не способствуют принятию решений. Думские выборы, выборы президента – и аппараты замирают в ожидании. Какой будет новая информационная политика? Каких ожидать директив? Даже министры убеждены, что сказать неосторожное слово или совершить несогласованное действие до инаугурации – как до первой звезды – нельзя. Что уж пенять на полную импотенцию офисной «мелочи»...
Можно еще долго выискивать причины, парализующие деятельность органов власти на самых разных уровнях, но практический смысл имеет лишь поиск пути избавления от этого балласта лени, невежества, равнодушия, тормозящего реализацию благих намерений сильных мира сего. Пожалуй, какой бы мощной не была власть, даже она вряд ли сможет повлиять на ситуацию до той поры, пока каждый из нас не осознает необходимости развивать в себе личную ответственность за дело.
Ольга Бугрова