Архив

№ (0) - 2009 ТЕМА НОМЕРА: ПРОСЛАВИВШИЕ РОССИЮ. СОХРАНЯЕМ ТРАДИЦИИ

ПЕРВЫЙ НОБЕЛЕВСКИЙ

Жизнь связала Альфреда Нобеля и Ивана Павлова задолго до учреждения Нобелевской премии. После участия Ивана Петровича в подавлении вспышки холеры на Бакинских нефтепромыслах Нобель в октябре 1893 года жертвует на нужды Института экспериментальной медицины 10 тысяч рублей, которые Павлов употребляет на специальную операционную и клинику для ухода за прооперированными собаками. Это существенно продвинуло физиологические исследования и дало экспериментальный материал, ставший основой его труда о главных пищеварительных железах, за который ученый был удостоен Нобелевской премии в 1904 году.

Павлов мог стать первым лауреатом премии по физиологии и медицине еще в 1901 году. Однако нашлись и противники его кандидатуры, как маститые ученые – вроде В.М. Бехтерева, Н.П. Кравкова или И.Р. Тарханова, так и глава антививисекционистов России баронесса В.И. Мейендорф. Поэтому Нобелевскую премию и медаль Иван Петрович получил только тремя годами позже – «в знак признания его работ по пищеварению, каковыми… он… пересоздал и расширил сведения в этой области».
В октябре 1904 года Ивану Петровичу сообщили о том, что ему присуждается Нобелевская премия. Как писала его супруга, Серафима Васильевна Карчевская, «могу сказать, что такого дружеского, сердечного участия в нашей радости мы могли ожидать только от близких, родных». Но все друзья, ученики, соратники, даже малознакомые люди разделяли их радость. Это был действительно прорыв русской мысли, и все передовые люди страны расценивали это событие именно так.
Приветственную речь лауреату произносили на его родном языке. Сам король Швеции выучил и произнес при вручении премии и золотой Нобелевской медали фразу: «Как ваше здоровье, Иван Петрович?». Но воспринимали личность Ивана Петровича настороженно: его скромность не укладывалась в европейские рамки. Тот же король позже сказал Альфреду Нобелю в беседе: «Я боюсь вашего Павлова – он не носит никаких орденов. Он, наверное, социалист». Хотя отношение Павлова к политике было совершенно иным. Он не занимался ею никогда, но как истинный гражданин своего отечества разделял необходимость демократических реформ в обществе. Позже он с восторгом встретит февральскую революцию, надеясь на процветание страны.
А пока в ответной речи на вручении награды Иван Петрович Павлов произносит исторические слова, являвшиеся смыслом его жизни и его научной деятельности: «Я выражаю здесь глубочайшее убеждение в том, что в этом направлении, как я его в общих чертах охарактеризовал, физиологическое исследование может весьма успешно и весьма далеко продвинуться вперед. В сущности нас интересует в жизни только одно: наше психическое состояние. Его механизм, однако, и был, и сейчас еще окутан для нас глубоким мраком. Все ресурсы человека: искусство, религия, литература, философия и исторические науки – все это объединилось, чтобы пролить свет в эту тьму. Но в распоряжении человека есть еще один могучий ресурс – естествознание с его строго объективными методами. Это наука…»
Между тем в России торжествует псевдонаучная реакция: Мечников вынужден покинуть родину, величайших ученых – Менделеева и Сеченова – проваливают при выборах в академию. Заставляют Сеченова, утверждавшего, что сознание возникло в результате развития человека и является продуктом мозга, работать под надзором полиции.
Торжествует ограниченность и запрет вторгаться в эту область – как зарубежный, в лице Э. Дюбуа-Реймона с его утверждением: «Мы не знаем даже, что такое ощущения – самое простое, самое ничтожное проявление сознания. И не узнаем никогда. Это – предел, это граница. Ум человека перешагнуть за эту границу не сможет», так и своя, «доморощенная» точка зрения. Именно она мила и близка властям. Лжеученые и лжепророки получают из рук императора Николая II награду за наградой… И Павлов бросает научный вызов ограниченности и запретам: в это нелегкое время он принимает решение о переключении лаборатории на изучение «психической деятельности человека» и озвучивает это решение с трибуны при получении Нобелевской премии. Он говорит о естествознании как о могучем ресурсе, способном научными методами, исследованиями и опытами изучить этот вопрос, говорит о намерении впредь заниматься физиологией высшей нервной деятельности. И с этого пути он больше не свернет никогда. Позже, когда в его лабораториях будут сделаны многочисленные открытия и проведены исследования и работы по изучению деятельности больших полушарий головного мозга, он с полным правом скажет: «Физиология больших полушарий – наша, русская физиология!»
Российская власть в целом осталась безучастной к присуждению Павлову Нобелевской премии. Международный авторитет первого русского нобелевского лауреата Павлова в дальнейшем пытались использовать только большевики, начавшие свою деятельность в науке… с конфискации Нобелевской медали Павлова и остатков средств от Нобелевской премии на счетах ученого…