КОНЦЕПЦИЯ. СУЖДЕНИЯ
ВОСПОМИНАНИЯ О... БУДУЩЕМ

Угадывать будущее невозможно – если не верить, конечно, в магию. Тем больше ценится умение сделать точный прогноз: существует даже экзотическая футурология, которую иначе называют прогностикой. Эта наука разрабатывает концепцию будущего Земли, человечества, отдельных областей жизни общества. Так, на заре сотовой связи совершенно бесперспективными считались SMS: дескать, зачем с помощью мобильного телефона переписываться, если можно переговариваться? Однако в «Бритиш телеком» прислушались к мнению футурологов, и сегодня трудно представить жизнь без этих коротеньких записок.

Дежа вю
Ушедшим летом МЭРТ опубликовало Концепцию долгосрочного социально-экономического развития России. Казалось бы, для того данное министерство и существует, чтобы заглядывать в будущее; но отнюдь не чиновничья рать инициировала разработку Концепции, а президент страны, который эту рать в очередной раз «потревожил».
Почему же документ объемом с целую книгу практически не замечен экспертами и не вызвал никакой общественной дискуссии? Вряд ли виной тому разгар отпускного сезона; скорее всего, сказался иммунитет ко всякого рода прожектам светлого будущего, начиная с построения коммунизма к 1980 г. и заканчивая намерением вселить каждую советскую семью в отдельную квартиру к 2000 г.
С одной стороны, Концепция ведомства Германа Грефа действительно приводит к эффекту дежа вю (уже виденное – франц.), например, в стремлении доказывать всему миру свое превосходство по весьма специфическим параметрам: «По показателям добычи и потребления газа на душу населения Россия опережает многие развитые страны мира. По добыче нефти и угля на душу населения Россия опережает США соответственно в 3 и 1,5 раза». Звучит трагикомично, поскольку отнюдь не добывающая промышленность определяет в информационном обществе уровень жизни граждан, а что касается разбазаривания газа, то тут мы, и правда, впереди планеты всей.
С другой стороны, авторы Концепции провозглашают: «Стратегической целью является превращение России в одного из глобальных лидеров мировой экономики, выход ее на уровень социально-экономического развития высокоиндустриальных стран. К 2020 г. Россия должна войти в пятерку ведущих стран мира по экономической мощи». Министерские футурологи даже убеждены, будто стране по плечу достичь 20–30 тыс. долл. среднедушевого ВВП по паритету покупательной способности (в ценах 2005 г.).
20 тыс. долл.: много или мало?
К 20 тыс. долл. среднедушевого «паритетного» ВВП приблизились Греция и Португалия, преодолели этот рубеж Испания и Новая Зеландия. К 30 тыс. долл. ВВП на человека вплотную подошли Финляндия, Франция, Германия, Бельгия, Швеция, Великобритания, Австрия, Австралия, Исландия, Италия, Япония. Их опережают Ирландия, Нидерланды, Канада и Дания, а Норвегия и Соединенные Штаты, на которые обожают равняться отечественные чиновники, уже подбираются к 40 тыс. долл.
В развитых странах среднедушевой ВВП ежегодно прирастает почти на 1000 долл. Если эта тенденция сохранится, то к 2020 г. Россия со своими 20–30 тыс. долл. на душу вновь окажется далеко позади «золотого миллиарда» человечества. Причем не вполне ясно, в какой мере Концепция МЭРТ, упоминая «цены 2005 г.», учитывает инфляцию американской валюты, которая за ближайшие 13 лет обесценится ориентировочно на 15–20%, если не больше.
А что произойдет за это время с рублевыми ценами? В Концепции сказано: «Прекращение избыточного притока валюты, уменьшение темпов роста денежной массы и сокращение структурных диспропорций позволят значительно снизить темпы инфляции». А если всего этого не произойдет, и инфляция останется на нынешнем уровне, который даже по явно заниженным данным (официальные расчеты учитывают далеко не все расходы населения) составляет почти 10%? Тем более что в другом разделе Концепции говорится о необходимости улучшать инвестиционный климат. Так нужна нам валюта или не нужна, господа футурологи?
Также следует учесть, что «сырьевые» доллары очень слабо работают на благосостояние среднего россиянина, поскольку по большей части распределяются между работниками добывающих отраслей (15% населения) и замораживаются в Стабфонде (на смену которому идет Нефтегазовый фонд). Иными словами, покупательная способность вожделенных 20 тыс. долл. ВВП на жителя страны в 2020 г. при детальном рассмотрении может мало отличаться от той же способности 10 тыс. долл. ВВП по итогам 2006 г.
Кстати, не следует думать, будто Россия «по умолчанию» достигнет в 2020-м такого же подушевого ВВП, какой сегодня характерен для развитых стран. Нет, это произойдет лишь в случае, если, во-первых, страна будет развиваться по наилучшему, инновационному сценарию, и если, во-вторых, расчеты по этому сценарию сделаны верно.
Раковый корпус
Вероятность ошибки огромна. Какой точности может быть прогноз на 13 лет для всей страны, если неправильными оказались сделанные около года назад расчеты по одному-единственному проекту Центра высоких медицинских технологий «Нижегородский онкологический научный центр»? Этот самый крупный в России социальный проект государственно-частного партнерства претендует на средства федерального Инвестфонда и призван буквально ликвидировать 20–30 лет отставания отечественного здравоохранения от лучших образцов. Однако прежние параметры проекта, которые неоднократно обнародовались в печати, оказались неверны. Сейчас стратегический план создания онкоцентра повторно разрабатывается консорциумом, который специально создан из канадских медиков и британских финансовых консультантов; пересмотр цифр ожидается кардинальный, а вовсе не на плюс или минус 5%. Тем временем в Нижнем идет активная и бесшумная борьба за землю под онкоцентр: на нее претендуют многие – какой уж тут «раковый корпус»!
И здесь пора отметить, что во всем огромном тексте Концепции долгосрочного развития взяточничество упоминается лишь один раз. Авторы туманно обещают внедрить «практику антикоррупционной экспертизы законопроектов и иных нормативных правовых актов», а также некие «механизмы противодействия коррупции в сферах деятельности органов исполнительной власти».
При столь индифферентном отношении экономического суперведомства к великой беде Отечества шансы на реализацию инновационного сценария развития становятся призрачными. Но Концепция предусматривает еще два варианта: энерго-сырьевого развития и инерционный.
Последний сценарий – наихудший, поскольку все нынешние негативные тенденции в нем лишь усиливаются: нарастают деформации в экономике (сырьевой перекос), депопуляция (вымирание), различия между благополучными и депрессивными регионами (угроза территориальной целостности). Сюда нужно добавить быстрое истощение нынешних нефтегазовых месторождений, а новые запасы придется разрабатывать в условиях Арктики и вдали от транспортных магистралей. Кроме того, Концепция МЭРТ справедливо предрекает дальнейшее снижение зависимости глобальной экономики от главного продукта российского экспорта: «потребление нефти на 1000 долл. мирового ВВП снизится к 2020 г. до 52 кг по сравнению с 99 кг в 1990 г. и 75 кг в 2005 г.».
Вызовы времени
Пока нет никаких признаков того, что развитие страны пойдет более оптимальным путем – инновационным или, на худой конец, энергосырьевым. В Концепции много сказано о диверсификации экономики и переходе к индустрии высоких технологий, однако пока Россия лишь теряет позиции. Если в СССР 60% антибиотиков в аптеках были отечественными, то сейчас – 1%. В первом полугодии 2007-го россияне впервые истратили на иномарки отечественной сборки больше денег, чем на «родные» модели, а продажи отечественных автомашин впервые упали сразу на 23%.
История российского автопрома близится к финалу, но здесь хотя бы нашлась замена из-за рубежа – современные технологии, «выстраданная» культура производства и менеджмента. Более критическая ситуация сложилась в авиа- и судостроении, многих других отраслях высокого передела, хотя с разных трибун намолоты мегатонны красивых слов об их спасении, возрождении и т.п.
Концепция констатирует: «Россия, за исключением единичных примеров, практически отсутствует на мировых рынках высокотехнологичной продукции... Новая технологическая волна на основе нано- и биотехнологий и динамичный рост мирового рынка высокотехнологичных товаров и услуг открывают перед Россией и новые возможности для технологического прорыва, и создают новые вызовы».
Каким образом страна ответит на эти вызовы, понять невозможно. Правда, чиновники уже ответили в своей классической манере, создав новую бюрократическую структуру – «Роснанотех» (соответствующий закон принят Госдумой минувшим летом). Как и почему еще одна госкорпорация выведет страну на инновационный путь развития – пока загадка.
Другая загадка – футурологическое обещание стабилизировать число жителей России к 2020 г. то ли в количестве 138 млн, то ли в количестве 142 млн (в разных местах Концепции – разные цифры). Причем такая демографическая модель взята за основу в каждом из трех сценариев развития. Между тем футурологи ООН прогнозируют, что к 2050 г. население России в лучшем случае составит 112 млн, а в худшем – менее 92 млн чел. Концепция МЭРТ содержит лишь намек на то, что некая сверхъестественная сила (то бишь «активная демографическая политика государства») изменит «образ жизни российской семьи», повысит «ценности рождения и воспитания детей».
О снижении же смертности министерские футурологи предпочитают говорить применительно к трудоспособному возрасту: «отработанный» человеческий материал (пенсионеры) их, похоже, не интересует.
Тем временем футурологи «Бритиш телеком» предсказывают, что к 2020 г. компьютерными средствами будет воссоздано человеческое сознание. Специалисты какой страны первыми этого добьются, сегодня не знает никто. Еще один вызов России?
Александр Черницкий
Редакция «НВ» приглашает всех заинтересованных лиц к более подробному обсуждению отдельных разделов Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ. Мы готовы предоставить свои страницы политикам и ученым, чиновникам и предпринимателям. Будущее страны – наше общее будущее, будущее наших потомков. К нему нельзя, да и невозможно относиться безучастно.