АКТУАЛЬНО. НАША ДИСКУССИОННАЯ ГОСТИНАЯ
"БИЛЕТ В XXI ВЕК" ДЛЯ РОССИИ ЗАКАЗАН...

Так уж повелось: стоило какой-либо стране совершить прорыв в сфере экономики, как это тут же объявлялось экономическим чудом. В разные годы такое чудо творили и американцы, и немцы, и японцы, потом «молодые тигры» – страны ЮВА, наконец, социалистический Китай, который вынужден даже сдерживать экономический рост, чтобы не «перегреть» народное хозяйство. А что же Россия? Для нас оставалось актуальным – догнать и перегнать. Старшее поколение, наверное, еще помнит токарные станки ДИП-200, ДИП-300, в название которых и заложено это словосочетание. Может быть, уже назрела пора списать все ДИПы на металлолом и перестать догонять и перегонять, а начать по-современному работать? Возможно ли, в конце концов, чудо в нашей экономике? Такими вопросами задались ученые Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования и дали на них, как нам представляется, достаточно аргументированные ответы. Свой взгляд, мнения по различным проблемам социально-экономического развития страны они изложили в книге «Российское экономическое чудо: сделаем сами. Прогноз развития экономики России до 2020 года». Но что еще особенно важно, сотрудники Центра не просто ответили на наиболее сложные вопросы, а, размышляя над судьбами страны, пригласили к диалогу всех, кому не безразлично будущее России. Учитывая довольно скромный тираж издания, мы решили познакомить с ним вас, уважаемые читатели, и, в свою очередь, пригласить к обсуждению поставленных в нем вопросов.

Источники роста экономики и способы создания новых механизмов управления сегодня далеко не случайно оказались в центре дискуссий публицистов, ученых, специалистов. В среде российской элиты растет понимание, что условия, которые обеспечили стабильность экономического развития России в последние пять-семь лет, исчерпываются. И дело не только в пресловутой «нефтяной игле». Назревает втягивание глобальной экономики в неустойчивое, переходное состояние. Это состояние определяется возвышением новых центров силы, изменением институционального порядка мировой экономики, намечающимися масштабными технологическими изменениями и другими факторами. С одной стороны, перемены формируют «окно возможностей», позволяющее эффективно позиционироваться в мировой экономике, обеспечив реализацию своего конкурентного потенциала. В этом случае страна становится одним из конкурирующих центров силы мировой экономики. С другой стороны, усиление борьбы за ресурсы развития создает риск стать не более чем пространством для борьбы между внешними игроками, такими как США, Китай и Евросоюз. И первые признаки такой борьбы (например, вокруг трасс трубопроводов), что называется, налицо.
В последние годы в российском обществе обозначился явный дефицит долгосрочного (на 10–15 и более лет) видения перспектив развития национальной экономики. Роль факторов «советского наследства», постепенно исчерпываясь, оставляет России лишь место мирового запасника сырья и энергии. При этом рост доходов, связанный с экспортно-сырьевой специализацией российской экономики, не компенсирует отсутствия ясной стратегии ее диверсификации и, что еще хуже, поощряет самоуспокоенность. Реальных же оснований для этого вовсе нет. Напротив, сложившаяся структура экономики и наметившиеся тенденции ее развития обусловливают значительную вероятность замедления экономического роста до уровня в 3–4% или менее, недостаточного для решения основных задач, стоящих перед страной: повышения благосостояния населения, ликвидации массовой бедности, обеспечения национальной безопасности, создания адекватного потенциала будущего развития.
Дефицит долгосрочного видения проявился в исчерпании общественной повестки дня 1990-х годов, которая неизбежно была эклектичной – как эклектичным и фрагментарным было само российское общество, вышедшее из потрясений начала 1990-х.
С одной стороны, повестка дня (в экономической части) формировалась, как известно, с акцентом на «невидимую руку рынка». Это определило три ее основные пункта:
• формирование массового класса собственников, превращение советских предприятий в рыночные компании;
• создание системы институтов рынка (экономического порядка) — норм, регуляторов, организационных форм;
• обеспечение макроэкономической стабилизации.
С другой стороны, действовала парадигма сохранения социальной стабильности, поддержания определенного социального консенсуса. Это также нашло отражение в повестке дня 1990-х годов:
• сохранение высокого, на фоне масштабного спада производства, потребления населения и социальных расходов государства;
• поддержание неконкурентоспособных, по критериям мирового рынка, секторов экономики, где сосредоточена значительная часть занятых;
• закрытие для иностранных инвесторов конкурентоспособных гражданских секторов, имеющих стратегически важное значение для российской экономики и обеспечивающих платежи в бюджет (нефтегазовый комплекс, инфраструктура).
Реализация данной повестки дня привела к формированию в экономике России государственно-олигархической системы с элементами социального патернализма, в основном эксплуатирующей (но не воспроизводящей) накопленный в советский период экономический потенциал. Экономические диспропорции, порождаемые разрывом между производством и потреблением в условиях снизившейся эффективности, обусловливали формирование нескольких узлов напряженности в финансовой сфере – прежде всего в сфере расчетов между предприятиями (кризис неплатежей), государственных финансов (кризис рынка государственных заимствований).
Внутренняя противоречивость и непоследовательность повестки дня привели к тому, что к 1997 г. экономика оказалась в тупике. В рамках сложившейся модели фактически отсутствовали стимулы к развитию – обновлению производства и технологий, созданию потенциала устойчивого роста и др. При этом накопление напряженностей в финансовой сфере привело в 1998 г. к кризису на финансовом рынке и к началу (во II–III кварталах) новой волны экономического спада.
Шок августа 1998 г. расчистил пространство для экономического роста. Возникли и были использованы возможности, связанные с временной расчисткой внутреннего рынка от конкурирующего импорта, монетизацией хозяйственного оборота (первые годы роста, 1999–2002 гг.). Позже фактором роста стало наращивание сырьевого экспорта в условиях благоприятной мировой конъюнктуры и использование получаемых доходов для расширения внутренних рынков.
Однако экономическое оживление практически не сопровождалось формированием новой повестки дня. Фактически основным – причем далеко не реализованным в полной мере – направлением действий стала достройка системы институтов, «правил игры», по которым функционирует экономика, а также макроэкономическая стабилизация.
То, что потенциал старой повестки дня исчерпывается, наглядно показали итоги 2005 г. В условиях благоприятной мировой конъюнктуры (среднегодовые цены на нефть – 51 долл. за 1 барр. нефти марки Urals) промышленный рост замедлился с 8,9% в 2003 г. и 8,3% в 2004 г. до 4,0% в 2005 г. Это произошло в результате стагнации физического объема экспорта и вытеснения отечественных производителей с внутренних рынков, нашедшим свое отражение в ускоренном росте конкурирующего импорта.
Исчерпание старой повестки дня при отсутствии новой лишает политику государственного строительства необходимых социально-экономических ориентиров. Сегодня необходимы ответы на вопросы: за счет каких действий и по каким направлениям будет активизирован экономический рост и обеспечено эффективное позиционирование России в глобальной экономике?
Формирование такой повестки уже ведется. Главное в ней – переход к стратегическому управлению развитием, привлекающему его дополнительные ресурсы. Прежде всего, речь идет о масштабных, но недокапитализированных конкурентных преимуществах: запасах природных ресурсов, сельскохозяйственном, транзитном и высокотехнологичном потенциалах.
Второй резерв развития – институциональная система, совершенствование которой, несмотря на явные успехи в формировании нормативно-правовой базы, еще далеко не окончено. Отсутствие современных, понятных для инвесторов и основных субъектов бизнеса «правил игры» является одним из главных факторов, сдерживающих инвестиционную и деловую активность. К узким местам российских институтов относятся, в частности, низкая легитимность крупной частной собственности (что в предельно отчетливой форме проявилось в «деле Юкоса»), слабость национальной инновационной системы, отсутствие адекватных институтов оценки и оборота активов.
Именно на это направлены крупномасштабные решения (национальные проекты, стратегии развития приоритетных отраслей, федеральные целевые программы и т.д.), принятые и разрабатываемые в последнее время. Одновременно готовится или обсуждается ряд крупных мер в области развития институциональной системы, например, связанных с вступлением России в ВТО, формированием национальной инновационной системы, финансовых институтов.
Цена вопроса сегодня – возможность позиционирования страны в новой системе международных отношений таким образом, чтобы она имела устойчивые источники доходов на многие десятилетия, сохраняла свой суверенитет, обладала развитой системой партнерских и союзнических отношений.
Россия должна располагать планом превращения в глобального игрока, основанным на капитализированных конкурентных преимуществах, соразмерных статусу страны и ее амбициям во внешнем мире, а также опирающимся на надежную социальную базу внутри страны.
Для изменений, отвечающих новой, проектной логике, необходимо соответствующее увеличение глубины видения перспектив развития экономики. Только в рамках долгосрочного прогноза появляется возможность оценить «затраты» и эффект реализуемой экономической политики.
Особенность долгосрочного прогноза в том, что он с неизбежностью имеет сценарный характер. Его суть – не в «угадывании» будущего (что в принципе невозможно в силу высокой неопределенности развития в долгосрочной перспективе), а в формировании пакета сценариев развития, различающихся поведением основных субъектов этого развития, прежде всего – экономической и социальной политикой. Очевидно, что такие сценарии невозможно строить без обоснованной оценки как конфигурации основных центров силы в долгосрочной перспективе, так и объективных трендов в сфере энергоресурсов, технологий, демографии и др.
Именно в поле этих сценариев и возможно определить, какая конфигурация действий, опора на какие ресурсы и взаимодействие с какими партнерами позволят России получить «билет в XXI век».