ЗА РУБЕЖОМ. ДИКТАТУРА
ДИКТАТОР, ПРИНЕСШИЙ СТРАНЕ... ПРОЦВЕТАНИЕ

В конце прошлого года ушли из жизни не совсем обычные политические деятели, которых во многих странах мира называли диктаторами. В последний день декабря по приговору иракского суда был казнен Саддам Хусейн, а двумя неделями раньше умер Аугусто Пиночет, в течение 17 лет возглавлявший военную хунту в Чили. При жини ему удалось избежать суда. Теперь лишь время вынесет свой приговор. Оба события нашли широкий отклик не только в странах, которыми оба диктатора управляли, но и у мировой общественности. Но, если деяния и злодеяния Саддама Хусейна еще свежи в памяти миллионов, то события, связанные с именем Пиночета, во многом уже принадлежат истории. Сегодня мы можем восполнить этот пробел.
Из сообщений информационных агентств. Беспорядки в Чили в связи со смертью Пиночета. В центре Сантьяго 11 декабря 2006 года произошли столкновения участников митинга противников экс-диктатора с полицией. Толпы же его сторонников перекрыли движение на улицах чилийской столицы. Тысячи людей вышли на улицы, чтобы участвовать в массовых акциях в связи со смертью Аугусто Пиночета. Власти страны вынуждены были призвать население сохранять спокойствие и «поддерживать общественный порядок в этот особый момент» в истории Чили.

Пиночет – фигура весьма своеобразная и противоречивая. Вспомним, нас еще совсем недавно предупреждали, что, в случае провала реформ, Россия превратится в бананово-кокаиновую, безнадежно нищую и отсталую страну, наподобие какой-либо латиноамериканской «державы». И вот тогда-то ее единственным спасителем будет фигура типа Пиночета, который хоть и тиран по существу, но зато в экономике – образец новатора-либерала. И совсем недавно «Голос Америки» сравнивал нашего президента с этим латиноамериканским диктатором. Справедливости ради отметим, что в период его правления в Чили начались кардинальные, со знаком плюс, изменения в экономике и политике. Пиночет, безусловно, историческая личность, считают в Чили. Окончательную оценку ему даст история, а не те, кто живет сейчас. Памятников Пиночету в стране еще не поставили, но в некоторых городах его именем и его деяниями названы улицы.
Будущие «экономисты» в мундирах
Я познакомился с Аугусто Пиночетом Угарте 30 декабря 1972 года. В советском посольстве в Сантьяго проводился прием, посвященный 50-летию образования Союза Советских Социалистических Республик. Меня, как начинающего журналиста-международника приставили «развлекать» военных. На приеме были представлены все «сливки» тогдашнего чилийского общества: Сальвадор Альенде – президент, Луис Корвалан – генсек компартии Чили, другие высшие чины и общественные деятели, входившие в блок правящих тогда партий Народного единства. Особняком около стола с диковинными для чилийцев яствами, включая два сорта традиционной икры и русскую водку, стояли военные с женами, среди которых и был Пиночет. Выделялся он из всех присутствовавших своими знаменитыми темными очками, обошедшими впоследствии страницы всех газет мира. А пока на приеме я учил чилийских генералов правильно, «залпом», а не «вприхлеб», как у них принято, пить русскую водку. Им это, помню, очень понравилось.
Листаю свой чилийский дневник и ловлю себя на мысли, что военный переворот, совершенный там в сентябре 1973 года, был неизбежен. Подготовлен он был всем ходом экономического развития страны и во многом благодаря Правительству народного единства. Ведь именно оно, раздираемое межпартийными неурядицами, призвало офицеров навести порядок в стране, особенно в сфере экономики, которую довело, благодаря ускоренному строительству светлого социалистического будущего, что называется, «до ручки».
Два генерала – оба члены правительства – Карлос Пратс (министр внутренних дел) и Альберто Бачилет (ответственный за снабжение и распределение продовольствия) были призваны вывести страну из надвигающегося продовольственного кризиса.
О том, как хорошо они справились с порученным делом, говорит хотя бы тот факт, что на последних президентских выборах 2005 года в Чили победу одержала дочь Бачилета. По прошествии 35 лет в памяти народной остались социалистические идеи, заложенные правительством Народного единства и поддержанные в то время генералом Альберто Бачилетом.
Чилийские офицеры – это не похожие ни на кого в Латинской Америке, да и во всем мире, военные. Все они, как правило, выходцы из средних слоев населения, воспитанные на демократических, конституционных традициях, не пользующиеся в стране никакими привилегиями. Это чистые профессионалы, стоящие вне политики.
Надо сказать, что Советский Союз делал большую ставку на Правительство народного единства, доказывая правильность марксистско-ленинской идеи о неизбежности всемирной победы сначала социализма, а затем и коммунизма. Особенно благодатен в этом отношении был латиноамериканский континент: Куба, Чили, Никарагуа, в какой-то степени Сальвадор. Отсюда «дружеская, бескорыстная помощь». В Чили СССР «вбухал» не один миллиард долларов, не считая прямой материальной поддержки компартии. Было начато крупномасштабное строительство промышленных объектов, оказывалась научно-техническая и экономическая помощь в развитии базовых отраслей, прежде всего в горнорудной промышленности.
О том, что такое «бизнес по-советски», могу рассказать историю, непосредственным участником которой был сам. В стране назревал голод, и чилийское правительство обратилось к СССР с просьбой о поставках пшеницы. А незадолго до этого наш «Экспортхлеб» закупил в Австралии огромное количество зерна. Мировая цена на него возросла в три раза. Сухогруз завернули по направлению к Чили. Мы в Сантьяго проводим срочные и мучительные переговоры, соблюдая принцип, чтобы «и волки были сыты, и овцы целы», а нам из Москвы «указиловка» – продать «чилийским братьям» зерно, закупленное в Австралии, за полцены от мировой.
Правда, подобные жесты доброй воли не оставались незамеченными. Сразу же после переворота Пиночет присылает в посольство СССР в Сантьяго петицию, где объясняет советскому руководству критическое экономическое положение Чили и необходимость военного правления. В ней он просит остро не реагировать на происходящие в стране события, подчеркивая, что это внутреннее дело Чили и что военная хунта готова развивать двустороннее сотрудничество с Советским Союзом. В ноте говорилось и о готовности военного правительства выплатить все накопившиеся долги предыдущего, гражданского.
Да где там! Несмотря на убедительные просьбы советского посла в Чили Александра Басова в той или иной форме сохранить дипломатические или хотя бы экономические отношения с этой латиноамериканской страной, Москва требует прекращения всяких связей. Еще хорошо, что в нашем МИДе нашлась светлая голова и предложила формулировку о «приостановке дипломатических отношений».
«Чикагские мальчики» Пиночета
После прихода к власти военной хунты в Чили в сентябре 1973 года был взят курс на упорядочение экономической жизни страны. Опираясь на принципы «чикагской школы», Пиночет предпринял попытку разработать план оздоровления чилийской экономики. Этот план и лег в основу экономической программы, или, как ее еще называли, новой чилийской «модели развития».
Основные принципы экономической программы чилийских военных состояли в следующем: движущей силой развития экономики должно являться не государство, а частнопредпринимательский сектор, действующий в условиях свободной рыночной конкуренции; это развитие должно ориентироваться не на внутренний, а на внешний рынок, в связи с чем необходимо было создать конкурентоспособные экспортные отрасли промышленности, отказавшись от строительства при помощи протекционистских мер и бюджетного финансирования нерентабельных предприятий или поддержки таковых. Социально-экономический смысл программы военных состоял в подталкивании чилийской экономики к дальнейшей интеграции в мировое капиталистическое хозяйство, к ее более тесному встраиванию в систему международного разделения труда.
Официальное название модели, разработанной экономистами «чикагской школы»,– «социальное рыночное хозяйство». Под ним скрывалась попытка провести аналогию с моделью, которая была разработана Л. Эрхардом в период так называемого германского экономического чуда. Этой аналогией с ФРГ глава «чикагской школы», известный американский ученый Милтон Фридмен стремился показать, что он перенимает у Эрхарда и его лозунг – «благосостояние для всех». «Модель развития» для Чили была ориентирована на перестройку экономики страны, в том числе и при помощи иностранного капитала под руководством чилийских менеджеров, прошедших подготовку в «чикагской школе» – их еще тогда называли «чикагскими мальчиками». В стране немало выпускников школы экономики Чикагского университета, причем многие из них работали и продолжают работать на руководящих правительственных постах.
М. Фридмен, долгие годы считавшийся наставником и неофициальным советником группы чилийских экономистов, вскоре после переворота посетил Сантьяго, тем самым показав, что он придает большое значение «чилийскому эксперименту», цель которого – реорганизация хозяйственного механизма страны в интересах частного бизнеса. В своих широко известных лекциях М. Фридмен призывал к «шоковому лечению» экономики Чили. Он подготовил новые рекомендации по «модели развития», которые затем передал членам хунты.
В отличие от Пиночета, с кем мне лично удалось познакомиться, Милтон Фридмен оказался недосягаем: все советские представители к тому времени покинули страну. Приходилось довольствоваться лишь наблюдениями издалека за тем, как идеи американского ученого претворялись на практике в жизнь.
Сторонники «чикагской школы» утверждают, что вмешательство государства следует ограничить регулированием денежной массы, а управление промышленным производством должно быть сосредоточено в руках корпораций. Первоочередными мероприятиями по реализации экономических рекомендаций «чикагской школы» были отказ от системы государственного регулирования заработной платы в связи с ростом стоимости жизни, свертывание государственного сектора в промышленности, либерализация внешней торговли, ограничение косвенного вмешательства государства в экономику.
Чтобы обеспечить обещанный 7%-ный темп ежегодного экономического роста, Пиночет поставил цель довести уровень накоплений до 17–20% валового национального продукта как за счет переориентации средств от личного потребления населения к капиталовложениям, так и за счет привлечения иностранного капитала. Кроме того, он заявил о намерении покончить с инфляцией, резко сократив массу денег в обращении и отказавшись от дефицитного бюджетного финансирования.
Слово не расходилось с делом
Запомнилась чисто бытовая зарисовка. Оказывается, Пиночет научился у «совьетикос» не только пить русскую водку, но и кое-чему посерьезней. Придя к власти, он ввел так называемые общественные работы. Это весьма похоже на наши кампании по борьбе с тунеядством и пьянством. Мало кто знает, что в Чили, протянувшейся вдоль Южного полушария, произрастают все сорта винограда, известные в мире. Следовательно, весьма развито виноделие. По алкоголизму страна также занимает одно из первых мест в мире. И бороться с ним начали нашими методами. Пьяных забирают в участок на 15 суток, дают им по метле в руки и таким образом наводят чистоту и порядок в городе. Использовали их и на неквалифицированных работах при строительстве метро, в результате чего замороженное было на несколько лет возведение столь важной для Сантьяго транспортной артерии вдруг оживилось – и через полтора года было закончено.
Для того чтобы не допустить установления чрезмерно высоких цен, военное правительство либерализовало импорт, резко понизив таможенные тарифы и сборы. Была достигнута важная цель – предприниматели начали переориентироваться на производство конкурентоспособной на мировом рынке продукции. С целью поощрения экспорта Пиночет и его «чикагские мальчики» взяли на вооружение политику частых мини-девальваций, призванных понизить мировые цены на чилийские товары.
Чилийская хунта успешно провела приватизацию. Она передала в руки частного сектора – как национального, так и иностранного – все доходные государственные компании, оставив государству лишь отдельные, чаще всего не дающие дохода, но жизненно важные для национальной безопасности предприятия в области инфраструктуры и промышленности. «Нет худшего бизнесмена, чем государство, однако ясно, что оно должно продолжать действовать в тех случаях, когда частная фирма не может самостоятельно держаться на ногах»,– писал в этой связи один из экономистов хунты в адмиральском мундире Хосе Мерино.
С целью стимулирования накоплений и инвестиций в экономику, помимо перераспределения доходов, о чем говорилось ранее, были осуществлены и весьма непопулярные мероприятия: заморожена заработная плата по всей стране, сокращены государственные расходы на социальные нужды, отменен контроль над банковским ссудным и сберегательным процентом. Вместе с тем были созданы так называемые «финансьерас» – финансовые учреждения наподобие инвестиционных банков, которым было позволено устанавливать более высокий уровень процентной ставки по сравнению с коммерческими банками.
Сегодня, спустя почти четверть века после ввода в действие «чилийской экономической модели», многие ее элементы продолжают действовать. В настоящее время единственная отрасль, в которой доля государственного капитала превышает 60%,– это меднодобывающая промышленность. В Чили до сих пор ведутся весьма острые дискуссии по поводу целесообразности полной денационализации этой ключевой для страны отрасли хозяйства.
Как бы то ни было, но к 1983 году, когда Пиночет стал чилийским президентом, экономика полностью стабилизировалась. Экономическая комиссия ООН для Латинской Америки и стран Карибского бассейна отметила, что с тех пор экономика Чили стала наиболее динамично развивающейся и наиболее стабильной среди всех государств континента.
Бывший чилийский диктатор Аугусто Пиночет буквально накануне своей смерти, во время празднования 91-летия, заявил, что берет на себя полную политическую ответственность за все произошедшее в стране в годы его правления. День рождения генерал справлял у себя дома в Сантьяго. Обращение Пиночета к собравшимся зачитала его жена Лусия Ириар в то время, как «немощный диктатор держал ее руку».
«Сегодня, на исходе моих дней, я хочу сказать, что не держу ни на кого зла»,– начал свое послание Аугусто Пиночет. Свержение социалистического режима президента Сальвадора Альенде в 1973 г. было «необходимым шагом, позволившим предотвратить распад Чили и сделать страну главным игроком в Латинской Америке», отметил он. Бывший диктатор осудил преследования своих сподвижников, поскольку «храбрость и решительность этих людей превратили Чили в самую богатую страну региона». «Они спасли Чили от тоталитаризма и привели страну к победе демократии, благами которой пользуются все наши соотечественники»,– подчеркнул Пиночет. В конце своего послания генерал выразил уверенность, что, «когда улягутся все политические страсти, история объективно оценит нашу работу».
«Чилийское чудо» – чудо ли?
Отношение к Аугусто Пиночету в нашей стране колебалось вместе с генеральной линией: от «смертельного врага» и «фашиста» в период с 1973-го до 1991 годы до примера для подражания в годы реформ. Он был и остается для всего мира живым воплощением насаждения рыночных ценностей военным путем. Нет большого секрета и в том, что политические технологии Пиночета были образцом для тайного подражания со стороны многих российских радикальных монетаристов. Например, в бытность свою первым вице-премьером России Борис Немцов посетил Сантьяго. Он прилетал туда якобы изучать функционирование чилийской пенсионной системы. Помимо того, что она хорошая, пенсионная система, оказывается, может способствовать экономическому развитию страны, увеличивая внутренние накопления государства. Результатов, однако, от его визита что-то не последовало.
Относительно небольшая страна с населением 14 миллионов человек, Чили, естественно, ориентирует свою бурно развивающуюся экономику на экспорт. Сегодня свыше 5 тысяч чилийских предприятий экспортируют около 3,5 тысячи наименований товаров в более чем 150 стран мира. В свою очередь вырос и импорт.
Богатые и разнообразные природные ресурсы, благоприятные климатические условия, хорошо подготовленная и дисциплинированная рабочая сила, современная инфраструктура промышленности, транспорта, связи в сочетании с грамотной экономической политикой, динамичным предпринимательским классом, политической и юридической стабильностью стали основой высокой эффективности функционирования открытой рыночной экономики в чилийских условиях. Чилийская валюта – песо – остается одной из самых стабильных в Латинской Америке, гарантии чилийских банков пользуются доверием на мировом финансовом рынке, а иностранные инвесторы уверены в полном равенстве с чилийцами внутри страны. Сегодня Чили – перспективнейший торговый партнер, быстрорастущий рынок и мировой экспортер. И это не просто слова.
«Крестный отец» чилийского «экономического чуда» Милтон Фридмен – знаменитый американский экономист, лауреат Нобелевской премии. Он являлся сторонником жесткого капитализма и свободного рынка с минимальным вмешательством государства в экономику. Фридмен выступал в роли одного из вдохновителей российских радикальных реформ. В 1988 году Милтон Фридмен говорил: «Советская экономика настолько неэффективна, что разреши там свободную рыночную систему – и через месяц практически каждый будет жить лучше, за исключением аппаратчиков». Правда, позже он признался, что погорячился.
В одном из своих выступлений Милтон Фридмен сказал: «Вскоре после падения Берлинской стены и распада Советского Союза меня часто спрашивали: что надо сделать бывшим коммунистическим странам, чтобы иметь рыночную экономику? И я отвечал: вы можете описать это в трех словах – приватизация, приватизация и еще раз приватизация. Но я оказался не прав. Пример России свидетельствует об этом. Россия провела приватизацию, но так, что были созданы, по сути, частные монополии, частные системы централизованного планирования, которые заменили централизованное планирование государства. И оказалось, что верховенство закона, наверное, более фундаментальная ценность, чем приватизация. Приватизация бессмысленна, если у вас нет власти закона».
Юрий Степанов, кандидат экономических наук