ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЦЕНТР
Алексей Пушков: старт варианта "преемник"

Начало нового политического сезона ознаменовалось масштабными социальными инициативами, которые провозгласил Владимир Путин на встрече с членами правительства, руководством Федерального Собрания и членами президиума Государственного совета. Глава государства объявил о масштабных расходах на здравоохранение, образование, жилье, совокупная цена которых — более 100 млрд. руб.
За комментарием мы обратились к известному политологу, автору и ведущему популярной программы «Постскриптум», профессору МГИМО Алексею ПУШКОВУ.
— Алексей Константинович, встречу с политическим бомондом Путин открыл недвусмысленным заявлением: «Ключевым вопросом государственной политики является существенное повышение качества жизни россиян». Учитывая неординарность самого мероприятия, не считаете ли Вы это неким симптомом? И сиптомом чего?
Провозглашение новой социальной программы показало: Путин дал старт варианту «преемник».
— Поясните, пожалуйста.
Во-первых, объявление программы — это вполне определенная заявка на новый политический сезон. Ведь каждый сезон имеет свою главную тему. Такой темой 2003—2004 гг. была, например, схватка с наиболее политически амбициозными олигархами. Главной темой сезона 2004—2005 гг. стала идея удвоения ВВП и связанных с этим либеральных реформ. Это нашло свое выражение, в частности, в довольно спорных мерах по монетизации льгот, ускоренном стремлении в ВТО и т. п. Сейчас заявка сделана другая: проводимая правительством либеральная политика не должна вести к обнищанию людей. Причем, это заявка долгосрочная, рассчитанная не на один этот сезон. И это заявка, прежде всего, самого Путина,— его личная печать на экономической и социальной политике власти. Путин фактически говорит: я не буду отказываться от либерального курса и увольнять министров-либералов, скажем, Грефа, но это не значит, что я впредь позволю ему и Зурабову проводить реформы исключительно таким образом, чтобы от этого страдали люди.
Во-вторых, я не усматриваю в объявленной Путиным программе подготовку к его переизбранию на третий срок. Хотя о такой вероятности сейчас продолжают говорить. Я считаю, что третий срок — это некая «химера», которую оппозиция использует для того, чтобы атаковать власть, а представители самой власти, в свою очередь, тоже используют для того, чтобы показать оппозиции: не надо слишком отвязываться, а то мы можем принять и такое решение.
— Насколько глава государства убедителен, когда говорит, что не собирается переизбираться?
На сегодня это звучит убедительно. Во-первых, он повторяет это слишком часто. Так лукавить Путин не может. К тому же, третий срок надо готовить. Если идти на него, то нужно менять Конституцию, а к этому надо загодя приучить общественное мнение. Ведь если президент постоянно твердит, что не будет переизбираться, а потом вдруг возьмет и передумает, то как это будет смотреться. Это противоречит не только законам политтехнологий, которые требуют некоторого подготовительного процесса к таким шагам, но и элементарным нормам политики.
Путин к тому же заявил, что не собирается уезжать из России после того, как истечет срок его президентских полномочий. А если человек не намерен эмигрировать, значит, он уверен, что будущий режим не будет представлять для него угрозы. Вообразим на минуту, что в результате выборов 2008 года президентом становится Касьянов. Как известно, отставной премьер видит себя лидером оппозиции. Кто его будет финансировать? Конечно, оппозиционные, беглые олигархи. Тот же Невзлин не раз говорил, что Касьянов — очень полезная и важная фигура. И разумеется, Касьянов объективной логикой развития событий будет представлять интересы того же Березовского, Ходорковского, Невзлина. Жить в такой России, где все те люди, которых Путин обидел, придут к власти, нынешний президент не сможет. Поэтому, если Путин намерен остаться в России, значит, он должен создать здесь такие условия, при которых сможет спокойно жить и конструктивно работать. Значит, он должен либо остаться у власти, либо избрать сценарий «приемник», третьего не дано.
Кто конкретно будет преемником,— сказать пока сложно. Но как бы то ни было, похоже, что Путин уже избрал такой вариант, хотя на каком-то более раннем этапе в кулуарах, вероятно, рассматривался и сценарий третьего срока. При выборе варианта «преемник» Путин не нарушит и своих добрых отношений с мировой элитой, с которой он привык общаться и мнение которой, как я понимаю, он ценит. Не стоит преуменьшать значение его личных отношений с Берлускони, Шредером, Бушем, Шираком.
— Но ведь тот же Шредер может вскоре сойти с политического Олимпа...
А это не важно. Если Путин уходит в соответствии с законом, т.е . поступает так, как полагается в демократических системах, он всегда будет на Западе желанным гостем, будет радушно принят на крупных международных форумах, в ООН, как, скажем, Горбачев. А если Путин пойдет на третий срок вопреки Конституции, он превращается в глазах того же Запада и мировой общественности в Лукашенко, становится изгоем. Путин это понимает и, я уверен, планирует свое будущее. Он не хочет быть изгоем, он хочет остаться частью мировой элиты, это совершенно очевидно.
Если следовать далее логике сценария «преемник», то избранный Путиным наследник должен прийти в Кремль в условиях популярности власти. Причем, популярности власти в целом, всей «партии власти», а не только лично Путина. Чтобы успешно осуществить операцию «преемник», власть должна как минимум не вызывать у населения раздражения, а желательно еще и восприниматься позитивно. Если Путин хочет, чтобы его избранник, победив, удержался затем у власти, он должен подобрать кандидата, который не просто выиграл бы выборы, а стал бы убедительным победителем. Ведь бывает, что формально претендент выигрывает выборы, а огромная часть населения его не признает. Так было недавно на Украине. С преемником Путина такая ситуация не должна повториться. Ставки слишком высоки.
— Насколько вероятна высокая популярность власти? Ведь среди всех «властных» рейтингов устойчиво положительный имеет только сам Путин.
Добиться этого можно. Но только надо дать населению то, чего оно ждет от власти. А население, между прочим, ожидало от Путина не только того, что он будет анти-Ельциным с точки зрения своего облика (тот пил — этот не пьет, тот был пожилой — этот в расцвете лет, тот был вечно больной — у этого отменное здоровье, тот заговаривался — этот практически не делает ошибок, тот расплывчатый — этот четкий). Население ждало от власти, от Путина лично, чтобы он стал анти-Ельциным и по отношению к нему, населению. Ведь Ельцин патологически равнодушен к жителям России — всегда был и остается. В июле, в Кисловодске он убеждал персонал своего санатория, что 4 тысячи рублей — это очень хорошая зарплата… От Путина люди всегда ждали другого.
Ведь откуда взялась такая популярность Путина в 2000-м? Он же был протеже Ельцина, что вроде бы само по себе — каинова печать. Но население рассудило иначе: «Чего в жизни не бывает... Вот, плохой царь выдвинул кандидатуру хорошего царя. Этому новому царю мы верим, он нам нравится. Что-то в нем есть такое, что нам симпатично. Не должен он нас обмануть. Хотя его предшественник, которому мы тоже поначалу верили, нас ой как обманул. А вот этот не обманет». Со стороны может показаться, что наш избиратель занимался самовнушением. Но, на мой взгляд, здесь скрывалось нечто большее. Население, как всегда, не особо интересовало, какая будет у нового «царя» экономическая политика — либеральная или государственная. Для населения важно было лишь то, что оно от этой политики получит. И мне кажется, что Путин это прекрасно понял. Не случайно, все называли Путина в 2000 году «президентом надежды».
— И сейчас надежда начинает реализовываться?
Когда началась монетизация льгот, все стали говорить, что Путин может стать «президентом несостоявшейся надежды». Но своей последней программой он показывает, он хочет пойти навстречу этим надеждам. Однако при этом он, президент, сам решает, каким надеждам населения суждено сбыться, а каким — нет. Путин не признает диктата со стороны общества — заметьте, он же не отказался от монетизации, а лишь скорректировал ее, но демонстрирует, что готов идти навстречу избирателям там, где сочтет возможным и нужным.
Мне кажется, это уже третья сторона самореализации Путина-политика. Поясню. Первой такой стороной считаю овладение президентом всей системой власти. Сюда надо отнести и создание вертикали власти, и реформу Совета Федерации, и новый порядок утверждения губернаторов. Второй фазой самореализации Путина-политика, на мой взгляд, стало устранение серьезной оппозиции. Причем, он не репрессировал ее, а попросту переиграл. Так, у СПС была взята на вооружение либеральная экономическая программа, и правые с тех пор мало что могли Путину противопоставить. А провозглашением нынешней социальной программы Путин фактически инкорпорировал в свой либеральный курс коммунистические идеи и лозунги. Тем самым нанеся финальный удар по КПРФ. При Путине, заметьте, компартия перестала существовать как реальная сила. В конце концов, что это за общенациональная партия, у которой менее 50 депутатов в Госдуме? А национал-патриотов Путин обезоружил лозунгами сильного государства, державности. В итоге, сильной оппозиции Путину сейчас не осталось.
И вот наступила третья фаза, когда у него идеальные условия для общения с народом. К тому же при ценах на нефть в 60 долларов за баррель он действительно может себе многое позволить. Во всяком случае, действовать так, чтобы эффект от его политики почувствовали не только имущие слои. Дело в том, что в России уже сейчас до 20% населения живут вполне комфортно даже по европейским меркам. Есть еще где-то процентов 30, которые хотят приблизиться к этим 20-ти, но пока сделать это не в состоянии. И еще 50 процентов, которые живут в бедности, а то и в нищете. Для Путина сейчас важно, не предпринимая никаких враждебных мер в отношении верхнего слоя, которому реформы уже принесли благо, дойти со своей программой до оставшихся 80% населения.

— Содается впечатление, что с началом политического сезона Путин демонстрирует особую уверенность в своих силах...
Я склонен не к эмоциональному, а к политическому анализу ситуации. Считаю, что эта программа — очень серьезная подкладка под преемника. Если Путин оправдает социальные надежды населения, население скажет: ну что ж, за последние два года мы действительно почувствовали, что власть — путинская власть — нам дала то, что мы ожидали. И мы готовы довериться наследнику Путина, которого он же и предложит.
— Насколько, на Ваш взгляд, реалистична эта программа?
Это как раз то, что более всего можно поставить под сомнение. Но я надеюсь, что на сей раз это не просто риторика. Хотя после некоторых заявлений Путина и создавалось впечатление, что многое из сказанного им имеет свойство ограничиваться одними словами. Помнится, в своем первом выступлении перед Советом Федерации он заявил, что Россия катастрофически теряет население. Тогда он лишь обозначил эту масштабнейшую демографическую проблему, а потом эта тема вдруг почти исчезла из его выступлений. Я не хочу выступать адвокатом президента, но думаю, он осознал: эту проблему с наскока не решить и ее лучше пока не трогать. Потому что до сих пор власть попросту не в состоянии была ответить на демографический вызов.
Беглым взглядом можно отметить и другие противоречия, присущие программе. Я не совсем понимаю, например, как ее реализация будет сочетаться со вступлением России в ВТО или с реформами образования, задуманными Фурсенко. С другой стороны, если конъюнктура нефти и газа останется столь же хорошей, как сейчас, я вполне допускаю, что эту программу можно выполнить. Хотя остается опасность, что Путинская социальная программа будет в значительной степени «съедена» ростом цен на топливо и либеральными начинаниями его министров. Тогда она не состоится как факт общественной жизни. Но не надо забывать, что Путин — везучий президент!
К тому же, повторюсь, ставки на 2008 год очень высоки. И в Кремле это понимают. И если нынешняя программа окажется очередным политтехнологическим финтом, власть рискует проиграть. Здесь уместно напомнить, что Россия — не Америка. У нас смена власти — это не смена республиканцев на демократов или наоборот. За океаном в борьбе за власть не воюют и друг друга в тюрьму не сажают. Там — нюансы: чуть больше социалки — чуть меньше социалки, одна политика в Ираке — другая политика в Ираке. Разница в тактике, но не в целях. У нас же — в целях. Какая Россия? Куда идет Россия? Какова роль олигархов в России? Немудрено, что смена власти в России — почти всегда драма. Поэтому-то и крайне важно сейчас сохранить стабильность.
— Как Вы оцениваете окружение Путина?
Я считаю, что если эта группа людей, при всех их недостатках,— а претензий к ним можно предъявить множество,— останется у власти, она будет все же страну куда-то двигать. Быть может, не совсем так, как нам хотелось бы, но все же двигать. И сейчас я не вижу смысла — для нации в целом — в каких-то драматических переменах. Вот когда был Ельцин, я видел смысл в переменах. Потому что власть во главе с Борисом Березовским имела образ Содома. Но не может никем не избранный, а потому нелегитимный человек рулить страной. Не должна была ей рулить пресловутая «семья».
А у Путина своей «семьи» нет. Иногда говорят, теперь всем заправляет питерская группа олигархов. Это неправда. Все олигархи, которые выросли в Москве при Ельцине, остаются самыми влиятельными в стране. За исключением Ходорковского. И то только потому, что тот нарушил правила игры. Попросил же Путин всех олигархов в августе 2000-го: вы занимаетесь бизнесом, но не политикой. Разумеется, вы будете влиять на политику, и притом сильно. Но давайте все же делать это в рамках приличий. А Ходорковский в ответ: нет, я хочу править страной. И проиграл в итоге. И обратите внимание: все говорили, что Ходорковский — это только начало. Но пока больше никого не тронули. Так зачем же в этих условиях смена власти? Что она даст? Опять драмы, разборки, конфликты?
— Но ведь сейчас поговаривают о новой атаке на олигархов...
Я не считаю, что ведется такая атака. Но я считаю, что олигархи при Ельцине забрали себе слишком много власти и сейчас идет нормальный обратный процесс. Своего рода топиарная обработка (фигурная стрижка деревьев. — Прим. ред.) олигархического массива. Путин так и сказал на встрече с зарубежными экспертами по России: наша задача — не устранить олигархов, а заставить их соблюдать закон. А то они до сих пор заявляют: богатство по протестантской этике — это моя отметина Бога. Но какое богатство? Каким путем приобретенное? Если богатство — это то, что Ельцин тебе «отписал на потной коленке в сауне» (это я цитирую одного ельцинского советника), тогда это совсем другая отметина… Ну уж никак не «отметина Бога»…
— Вы выразили уверенность в том, что стартовал вариант «преемник». Но ведь у людей из ближайшего окружения Путина нет той харизмы, что у самого президента. Есть ли шанс у преемника поднять свой рейтинг и обеспечить победу на выборах?
Вспомним самого Владимира Владимировича в 1999-м. Явный выходец из бюрократической системы, управленец, менеджер широкого профиля. Никогда не был публичным политиком, народным трибуном. Поэтому говорить о какой-то харизме Путина в 1999 году я бы не стал. Ну разве лишь о харизме майора Исаева из известного телесериала — эдакая сдержанная, спокойная уверенность в себе. И сейчас вокруг Путина есть люди, которые демонстрируют примерно тот же образ. Люди достойные, достаточно умные, без черных пятен в прошлом. Их немного, таких людей, но они есть. И мне кажется, что накануне 2008 года Путин обратится к народу примерно со следующими тезисами: я вам предлагаю человека, который продолжит то, что делал я. Может быть, я делал не всегда все правильно. Но мне кажется, что за 8 лет я двинул страну в лучшем направлении. А этот человек эту линию продолжит.
Мне кажется, преемнику — во всяком случае, поначалу — не потребуется особая харизма. В свое время мы имели харизматика Ельцина. До этого — харизматика Горбачева. После этих двух президентов страна восприняла Путина с большим облегчением. Как спокойного, уравновешенного лидера, способного держать ситуацию под контролем. Так что мне кажется, что народ примет «второе издание» Путина. Но одно качество все же у него должно быть: своя личность. Есть ведь вокруг президента люди, которые производят впечатление его «бледной тени». Так вот, бледную тень народ в 2008 году не примет.
Беседовал Юрий ФИЛАТОВ