ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЦЕНТР. АКТУАЛЬНАЯ ТЕМА
Спите спокойно: это повторится

Отключение энергии в Москве 25-26 мая 2005 года (а в Реутове, например, энергоснабжение и вовсе было восстановлено лишь утром 1 июня) — крупнейшая техногенная катастрофа после Чернобыля. Ее масштабы систематически преуменьшаются. Так, говорится об «отключении света в Москве», хотя масштабные отключения электроэнергии были проведены как минимум в четырех субъектах Федерации (Москве, Московской, Калужской и Тульской областях). Муссируется сообщение о 20 тыс. человек, застрявших в московском метро, но не делается даже попытки оценить число застрявших на территории пяти регионов в электричках и лишенных возможности попасть в свои квартиры в течение всего дня в той же Москве. Информация о последствиях техногенной катастрофы за пределами Москвы практически отсутствует.

Единственная оценка числа пострадавших исходит их уст Чубайса, который объективно заинтересован в ее занижении. Действительно, 2 млн. человек — смешная цифра: даже на мельком показанной одним из государственных телеканалов карте видно, что отключения света были произведены примерно на трети территории Москвы (реальное население которой, по оценкам, — около 12,5 млн. человек). Таким образом, только в Москве количество пострадавших превысило 4 млн. человек, а с учетом фактического прекращения деятельности транспорта может быть оценено в половину населения — 6 млн. человек. Весьма характерным является социологический опрос, проведенный Центром Левады, — оказалось, что лишь 28% москвичей считает, что их семьи не были затронуты этой катастрофой.
Численность пострадавших вне Москвы не оценивается никак.
Не оцениваются последствия даже известных аварий (аварии в Новомосковске, о которой известно лишь, что не произошло выброса отравляющих веществ, прорыва канализации на Волгоградском проспекте, сброса сточных вод в Москва-реку, выброса на Московском нефтеперерабатывающем заводе). Не оцениваются потери бизнеса.
Не сообщается о прекращении водоснабжения ряда районов столицы, в том числе центральных, продолжавшемся и 26 мая.
Системная причина катастрофы не вызывает сомнений: это реформа электроэнергетики, полностью игнорировавшая специфику отрасли, направленная (вопреки многочисленным декларациям) на разрушение единого технологического комплекса отрасли и потому объективно снижающая ее надежность.
Концентрация усилий реформаторов на реструктуризации отрасли (проще говоря — разделе финансовых потоков, энерготерроре в отношении общества и хаотическом перераспределении собственности) объективно отвлекала их как от инвестиционной деятельности (которая в полном соответствии с либеральными догмами должна была осуществляться сама собой, под влиянием «невидимой руки рынка»), так и от текущих вопросов функционирования отрасли.
Практически все специалисты многократно указывали на последствия этого всем вовлеченным в реформу официальным лицам. Но основным результатом их усилий стало изгнание реформаторами из отрасли практически всех специалистов как противников безграмотной и смертельно опасной для страны реформы, что также способствовало снижению устойчивости энергосистемы России (стоит вспомнить, что в СССР даже грандиозные аварии — вроде Чернобыльской катастрофы — никак не влияли на энергоснабжение страны, а пожара на нескольких трансформаторах и вовсе никто бы не заметил).
Таким образом, энергетическая катастрофа была предопределена самой реформой электроэнергетики.
Как уже видно из реакции представителей государства, нынешняя катастрофа будет использована не для пересмотра смертельно опасной для электроэнергетики реформы и устранения созданных ей системных рисков, а лишь для передачи финансовых потоков РАО «ЕЭС России» из-под контроля одной «группы влияния» другой группе, ничуть не более ответственной и компетентной.
Стремление наказать Чубайса как главного виновника катастрофы правильно, однако без устранения неизбежного в сегодняшней структуре отрасли повторения аналогичных катастроф, это является даже не возмездием, а всего лишь попыткой захвата привлекательных активов. Принципиально важно, что созданный Чубайсом механизм ограбления всей экономики и общества за счет систематического злоупотребления монопольным положением и практически полной непрозрачности естественной монополии, вероятно, будет сохранен, так как этот механизм создает неограниченные возможности для личного обогащения, — правда, теперь уже представителей не «группы Чубайса», а «силовой олигархии».
Реакция энергетиков была стандартной: они снова потребовали еще больших денег — либо от населения (первоначально названные 14% увеличения тарифов в ходе записи передачи ТВЦ «Версты» были повышены вице-президентом «Мосэнерго» Д. Васильевым до 28%), либо от частных инвесторов. В качестве альтернативы энергетики любезно предложили запретить все меры, ведущие к увеличению потребления электроэнергии в столице, включая жилищное и офисное строительство.
На частных инвесторов, которые прекрасно сознают уровень добросовестности и компетентности руководства РАО «ЕЭС России», надежды нет, по-видимому, даже у него самого. Строительство в Москве продолжится. Это значит, что энергетики, как и в прошлые годы, будут решать все свои проблемы в основном за счет роста тарифов. В конце концов, чем они хуже, например, коммунальщиков?
Однако выбор, навязываемый россиянам пиарщиками энергетической монополии (профессионалы-энергетики оттуда давно изгнаны), ложен по своей сути и описан в учебниках по пропаганде как стандартный прием — «отвлечение на негодный объект».
Прежде всего, в условиях полной финансовой непрозрачности РАО «ЕЭС России» повышение тарифов не имеет ни малейшего смысла, ибо нет никакой гарантии целевого использования соответствующих средств. Безумная роскошь, которой окружило себя руководство этой формально государственной компании, огромные непрофильные активы, многочисленные, не имеющие отношения к энергетике, расходы и аферы подтверждают это ничуть не хуже, чем нарастание недоинвестирования отрасли, несмотря на стремительный рост тарифов.
Отсутствие финансовой прозрачности делает неизбежным как минимум неэффективность используемых средств. Та же подстанция «Чагино» была отремонтирована в 2003 году — и уже через год «Мосэнерго» начало заявлять о ее неприемлемом износе.
Полезно сопоставить износ сетевого хозяйства с огромными инвестициями в отдаленные генерирующие мощности (например, Бурейскую ГЭС). Значительно меньшие инвестиции в развитие сетевого хозяйства за счет облегчения энергоперетоков принесли значительно больший эффект, но дело не только в том, что, как известно, чем крупнее стройка, тем больше средств может утечь «в песок».
Принципиально важно, что реформа электроэнергетики предусматривает приватизацию генерирующих мощностей с сохранением сетевого хозяйства в руках государства. Это автоматически заинтересовывает профессиональных приватизаторов в концентрации инвестиций в генерирующих мощностях, чтобы продать их подороже, — а с сетями пусть потом государство разбирается как хочет.
Но и без предпродажной подготовки мировой опыт показывает: реформа электроэнергетики, основанная на расчленении единого технологического комплекса на генерацию и сети (как это, например, было сделано в Великобритании), объективно ведет к недоинвестированию сетевого хозяйства. Прибыль концентрируется в сбыте — примерно как на крупных российских предприятиях, приватизировавших в начале 1990-х разные элементы своих технологических цепочек: прибыль ушла торговле, а остальные остались без денег.
При этом сбытовые компании приобретали генерирующие мощности, но не наращивали их в связи с высокой капиталоемкостью и долгой окупаемостью, рассматривая их лишь как гарантию сбыта и инвестируя прибыль в более привлекательный бизнес. Электросети же так и оставались недоинвестированными, что с закономерностью вызвало энергетические катастрофы в США и Лондоне, а теперь и в Центральной России.
Существенно и то, что нехватка средств в «Мосэнерго» если и имела место, то на фоне колоссальных дивидендов, выплачиваемых рядом других региональных энергосистем, и видимого избытка денег в РАО «ЕЭС России». Это наглядно показывает, что расчленение единого технологического комплекса способствует отказу головной компании от ответственности за развитие системы в целом и затрудняет межрегиональный переток не только электроэнергии, но и денег, — что, естественно, повышает финансовую нагрузку на потребителей до произвольно высокого и в итоге нетерпимого уровня.
Подводя итог, следует констатировать: основная причина катастрофы — системная порочность реформы электроэнергетики, разработанной и осуществляемой менеджментом естественной монополии в своих собственных интересах, а не в интересах страны. До пересмотра этой реформы и переориентации ее на нужды экономики в целом любые деньги, направленные энергетикам, будут лишь закреплять сформировавшиеся диспропорции, усугубляя тем самым положение отрасли и повышая вероятность новых катастроф.
Однако здравого подхода к произошедшей трагедии ожидать как раз не приходится.
Весьма характерно, что сообщения о катастрофе практически оправдывают реформу электроэнергетики: в качестве главной причины называется износ трансформаторной подстанции (хотя, напомним, она была отремонтирована в 2003 году) и создается ощущение необходимости дополнительного увеличения финансирования электроэнергетики (за счет, разумеется, дополнительного роста тарифов, а не обеспечения финансовой прозрачности отрасли). Причина этого — не только государственная цензура в СМИ и не только, по-видимому, действующие уже много лет «соглашения о лояльности» ряда СМИ с РАО «ЕЭС России», но и, похоже, стремление представителей «силовой олигархии» сохранить для собственного использования высокоэффективный механизм изъятия денег из экономики, созданный Чубайсом и его группой.
Попытка показательного наказания Чубайса венчает собой, вероятно, действительно имевшую место инсценировку покушения на него, нападки на него природоохранной инспекции и наезд налоговиков на РАО «ЕЭС России».
Существенно, что ответственность Чубайса и его соратников должна быть разделена всеми, помогавшими им разрабатывать и проводить эту реформу в жизнь — от верно служивших им сотрудников Минэкономразвития и аппарата правительства до принявших закон депутатов Госдумы, одобривших его членов Совета Федерации и подписавшего его президента Путина.
Характерно, что Путин чуть ли не впервые за всю российскую историю быстро отреагировал на кризисную ситуацию, да еще прямо назвав виновника. Вероятные причины этого:

• беспрецедентный масштаб катастрофы: количество так или иначе пострадавших от нее по всей Центральной России может превысить 10 млн. человек;
• возможность того, что у президента «сдают нервы» (нарастающая и не компенсируемая психофизиологическая усталость заметна после Беслана);
• стремление повысить свой рейтинг, пострадавший в результате безумной политики 2004—2005 гг. и особенно монетизации льгот: празднование 9 Мая было первым шагом в этом направлении, а увольнение «всероссийского аллергена» — «виагра» для рейтинга.

Правда, не факт, что Чубайс не сумеет договориться и действительно будет уволен. В конце концов, Путин не Ельцин: тот Чубайса уволил, а у этого может и не получиться.
Необходимый минимум — тщательное, профессиональное и гласное расследование не только непосредственных, но и системных причин произошедшей в Центральной России катастрофы с их последующим устранением.
Однако в условиях, когда должного расследования не получила даже трагедия в Беслане, ставшая подлинной катастрофой путинского режима, надеяться на это просто нелепо.
Таким образом, устранение виновников этой катастрофы, даже если и произойдет, не будет сопровождаться устранением ее причин.

Михаил Делягин, председатель президиума — научный руководитель Института проблем глобализации, доктор экономических наук