Федеральный центр
перспективы

САМАЯ ЕСТЕСТВЕННАЯ
МОНОПОЛИЯ

1. Никакого конфликта интересов...

«Мы живем, под собою не чуя страны, — писал Мандельштам 70 лет назад. — Наши речи за десять шагов не слышны». Нынче не интеллигенция, которую имел в виду поэт, но высшая российская номенклатура действительно живет, «под собою не чуя страны». Народ перестает интересоваться речами чиновников, потому что изуверился в их делах. В свою очередь, многих чиновников не интересует, что думают о них в народе.

«По барабану» нашим власть предержащим даже окрики из Кремля. Чиновники демонстрируют личную преданность, с придыханием произнося «наш президент Путин Владимир Владимирович», но все остается по-прежнему. Взять хотя бы набившую всем оскомину проблему взяточничества. По данным аналитического центра Юрия Левады, 49% россиян убеждены, что в правительстве Фрадкова «брать» будут нисколько не меньше, чем в правительстве Касьянова. Только 23% опрошенных пока верят, будто число взяточников сократится. А ведь повышение чиновничьих зарплат официально объяснялось именно борьбой с коррупцией. При этом 42% соотечественников полагают, что реформы в России буксуют в первую очередь из-за коррумпированности правящей элиты.

В полном соответствии Оруэллу высокопоставленные бюрократы каждую разорительную для страны выдумку комментируют как необычайно выгодное дело. «Считаю, что повышение зарплат — шаг вполне оправданный и легко объяснимый в свете грядущего или уже проводимого сокращения чиновников», — делится мнением видный единоросс Владимир Катренко. Этому авторитетному депутату Госдумы как-то не пришло в голову, что логичнее сперва сократить чиновников и только затем увеличить содержание оставшимся.

Кроме того, для борьбы с коррупцией существуют вполне «бесплатные» меры. Еще год назад Госдума обсуждала предложенный Союзом правых сил проект Кодекса служебного поведения должностных лиц. Главной изюминкой Кодекса был запрет на возникновение конфликта интересов. Например, такой конфликт появляется, если министр влияет на деятельность предприятия, акциями которого сам же и обладает. В этой ситуации Кодекс предлагал либо продать акции, либо оставить должность, как это делается в развитых странах.

Думское большинство, представленное в том числе и партией г-на Катренко, «зарубило» проект в интересах своих друзей из правительства — уж слишком сильно увязли в бизнесе многие наши чиновники! И это несмотря на то, что Кодекс был одобрен президентом Путиным. Взамен нижняя палата парламента приняла недавно Закон о государственной гражданской службе, где ни слова не говорится о том, как оценивать эффективность чиновничьего труда. Вот и получается, что беспрецедентный рост зарплат стал самодостаточным: результат заведомо никого не интересует.

2. Против ветряных мельниц

Российский госаппарат оказался совершенно нереформируемой частью общества — наиболее естественной и наименее управляемой монополией. Доминирование в Думе партии власти эту монополию лишь укрепило. В битве с ней президент Путин все более напоминает этакого Дон Кихота, чьи благородство и стремление осчастливить соотечественников встречают порой глухое и непробиваемое сопротивление. Примеров этому, увы, немало.

Начало второго президентского срока Путина не оставляет иллюзий: российская экономика еще долго будет жить в условиях бюрократического капитализма, бытовавшего в Испании до 1975 года и в Португалии до 1974-го. Как и в СССР, там было запрещено все, что не было разрешено. Главное отличие состояло в том, что среди разрешенного находилась частная собственность. Однако бизнес под тотальным контролем свободно развиваться не мог. В конкурентной борьбе побеждал не самый умный, одаренный и трудолюбивый, а самый «блатной». Даже сегодня, спустя тридцать лет, обе страны находятся далеко в хвосте колонны развитых держав.

Доля зарплаты в стоимости российской продукции составляет 15%, в то время как на Западе порядка 50%. Значит, купить отечественного добра американец или итальянец может втрое больше россиянина. А высокий спрос на внутреннем рынке — лучший стимул для экономики. Но правительство РФ предпочло поднять зарплату лишь тем, кто ничего не производит — бюрократии, частью которой является оно само. Директор департамента в нынешнем суперминистерстве получает 1000 долларов зарплаты плюс около 4000 в виде привилегий. Еще сильнее впечатляют зарплаты помощника и пресс-секретаря президента России: по 2700 долларов ежемесячно! В то же время, по словам президента фонда ИНДЕМ Георгия Сатарова, «анализ международного опыта... показывает, что нет статистической зависимости между величиной зарплаты и уровнем коррупции в стране». Зато заслуженный учитель получает 2020 рублей — и безо всяких привилегий! А врачи? Из-за низких зарплат они тоже коррумпированы: иной раз человек умирает, прежде чем родственники скинутся на операцию. Пока, однако, оклад министра здравоохранения и социального развития превышает зарплату квалифицированного доктора в 30 раз...

В ходе реформ Александра II в Российской империи были повышены зарплаты судей. И что же? Это не изменило ровным счетом ни-че-го: почти все судьи остались на своих местах и продолжали брать «на лапу», как прежде. Образчики того судейского произвола ярко описаны Всеволодом Крестовским («Петербургские трущобы»). Невозможно разом изменить укоренившуюся в психологии систему выстроенных на мздоимстве отношений: «ты мне — я тебе».

Вообразите, читатель, главу министерского департамента или отдела, которому повысили зарплату. Откажется ли он от «подношений», стекающихся по давно наработанным каналам? Увеличение зарплаты воспринимается не как замена взяток, но как довесок к ним. Повышение зарплат могло оказаться полезным в борьбе с коррупцией лишь в одном случае: если бы эти зарплаты стали получать люди, никогда прежде взяток не бравшие.

3. «Дефолт» российского чиновничества

Наша власть на протяжении ряда лет сформирована одной и той же обоймой «непотопляемых» исполнителей (фамилии которых известны, наверное, каждому), кочующих из правительства в правительство независимо от итогов своего труда. Так в советские годы партработник «заваливал» сельское хозяйство, а его переводили в кураторы промышленности. Каждый член «избранной касты» приводит замов, референтов, помощников, секретарей и т.д. Эта рать прочно вмонтирована в «схему» и в той или иной степени кормится от нее независимо даже от личной «чистоты» своего патрона.

Обратимся вновь к данным центра Юрия Левады. Будущее видится россиянам в мрачном свете: по крайней мере 52% наших граждан объясняют сравнительно благополучное финансовое положение страны высокими ценами на нефть и лишь 24% думают, что такое положение — результат эффективной экономической политики. А элита на протяжении ряда лет демонстрирует неспособность генерировать и воплощать новые продуктивные идеи. Никакое повышение зарплат тут не поможет: «ветераны» чиновничьего труда лишь пуще прежнего уцепились за свои места. Пока грядущее падение цен на «черное золото» не обернулось очередным общенародным дефолтом, назрел экстренный «дефолт» всей госслужбы. Номенклатуре в нынешнем ее виде должен прийти конец, и уже сегодня многие эксперты призывают к формированию нового поколения государственных менеджеров.

Россия перестанет зависеть от цены сырой нефти тогда, когда новая генерация управленцев изменит сам характер отношений власти и бизнеса. Должно быть разрешено все, что не запрещено. Например, в Германии чиновник изо всех сил помогает предпринимателю открыть бизнес, это его обязанность. Наш чиновник изо всех сил предпринимателю мешает — это его кормушка. Кое-где власть в такой мере затрудняет жизнь людей, что «забота о народе» иногда уже напоминает деятельность оккупационной администрации.

Представители министерств цинично заявляют, что для успешной работы более всего их ведомствам не хватает контроля и лицензирования. На самом деле в контроле нуждаются прежде всего сами министерства. Так, перед правительственной реформой главное контрольное управление (ГКУ) президента РФ отмечало, что «закупка продукции для государственных нужд на конкурсной основе не стала инструментом эффективного расходования средств федерального бюджета и развития добросовестной конкуренции среди поставщиков».

Оказывается, бывшие Минэкономразвития, Министерство по налогам и сборам, Минсвязи, Главный таможенный комитет и другие ведомства, а также все проверенные ГКУ субъекты Федерации дробили госзаказ на объемы, не превышающие 2500 «минималок». Ведь небольшие заказы можно размещать без открытого конкурса. Но и закупки на конкурсной основе сплошь и рядом проводились с грубыми нарушениями. Достаточно вспомнить махинацию бывшего Минтруда с приобретением автоматизированной системы контроля за использованием — внимание! — бюджетных средств. Спустя 15 дней ведомство господина Починка подписало с победителем конкурса дополнительные соглашения, резко увеличившие контрактные цены. Впрочем, система контроля так и не заработала, а убытки составили почти 200 миллионов все тех же бюджетных средств.

Любопытная деталь: если бы не ГКУ, все эти аферы так и остались бы нераскрытыми, поскольку прокуратуры разных уровней загадочным образом бездействовали. Отсюда несложно сделать предположение о вовлеченности органов надзора за соблюдением законов в схемы по нарушению тех же самых законов.

В общем, прежний бездарный «квартет» пора менять, его «музыка» всем надоела. Да и попросту безумно доверять реформы «кадрам», которые годами лишь пересаживались из кресла в кресло. Эти люди заблокируют, исказят или сымитируют любые инновации — лишь бы все осталось по-старому!

Впрочем, в последнее время появился повод для оптимизма. По некоторым данным, в администрации президента РФ уже подбираются новые креатуры для замены высшего чиновничьего пула. По другим данным, разрабатывается механизм ротации высших чиновников, чтобы они не «пересиживали» на своих постах.

В общем, так и не став членом ВТО, Россия вступает в ВВП — время выдающихся пертурбаций. Посмотрим, что оно нам принесет.

Вячеслав ИЗОТОВ