ПЕРЕДЕРНУТЫЕ ФАКТЫ

ДО ЧЕГО ДОДУМАЛИСЬ "ГУМАНИСТЫ"

"Решение о начале штурма принималось на третий день захвата, а я была внутри здания в первый,- сообщает о "Норд-Осте" И. Хакамада в одном из недавних номеров "НГ".- В первый день путем переговоров освободить заложников было возможно. Штурм... был необходим как орудие демонстрации силы, а жизни людей отошли на задний план".

Ирина Муцуовна противоречит самой себе: легко понять, что на третий день изматывающего противостояния ситуация сильно отличалась от первоначальной. А уж слова о возможности мирного освобождения заложников "Норд-Оста" и вовсе далеки от истины: в первый день захвата террористы передали Иосифу Кобзону лишь пятерых детей. Относительно остальных заложников заместитель главаря банды с боевым псевдонимом Абу Бакар заявил: "Наши требования остаются прежними - прекращение боевых действий в Чечне. До предоставления серьезных и конкретных предложений с российской стороны переговоров больше не будет".

После ухода переговорщиков на театральную сцену взлетел сам Мовсар Бараев: "Ваши не хотят вас освобождать! Если завтра не начнут выводить войска из Чечни, будем вас расстреливать!". Десяток боевиков в масках передернули затворы, и перепуганные заложники полезли под кресла. "А ну быстро всем сесть, иначе забросаем гранатами,- загремел Бараев.- Не сметь прятаться, я запрещаю это делать!"

Словно позабыв об этом, "НГ" патетически вопрошает: "Почему решение о начале штурма с применением газа было принято, когда наметились реальные возможности освобождения заложников?".

В унисон Хакамаде выступил еще один безнадежный кандидат в президенты, И. Рыбкин: "Все поведение властей указывает на то, что когда наметилась реальная возможность освобождения заложников, они приняли решение о штурме - вся Москва и вся Россия об этом говорят, как хотели на Дубровке спрятать концы в воду".

Опустим такой "аргумент" как "вся Москва и вся Россия говорят" (одна баба сказала...), а вспомним, какие же "наметились возможности". В час ночи 26 октября 2002 года у одного паренька в театральном зале не выдержали нервы. Он пустился бежать по спинкам кресел с криком: "Мама, не могу больше!". Увешанная взрывчаткой чеченка встретила юношу огнем из пистолета ТТ, но вместо "нарушителя режима" угодила в бок заложнице Татьяне Старковой, а смирно сидевшему Павлу Захарову и вовсе снесла надбровную дугу, разворотив глаз.

В это время власти привлекли к переговорам "вора в законе" Лечи Исламова по кличке Борода. К моменту захвата "Норд-Оста" масхадовский "бригадный генерал" Исламов "чалился" на нарах Краснопресненской пересыльной тюрьмы. После долгого, напряженного разговора с Бараевым Борода доложил начальству: "Он ваххабит, а ваххабиты не признают никаких авторитетов - ни религиозных, ни тейповых, ни наших. Мовсар попросил перезвонить ему в десять утра и тогда, возможно, он кого-нибудь отпустит".

Тем не менее, ранним утром 26 октября Виктор Казанцев позвонил на сотовый Абу Бакару в надежде уладить дело миром. "Переговоров больше не будет, пока не начнется отвод войск из Чечни,- услышал полпред президента Путина.- Тогда и о детях поговорим, и об освобождении других заложников". Шансов избежать атаки не осталось.

"Знали ли власти о том, что взрыва не будет, применив медленно действующее средство, что давало возможность привести в действие взрывные устройства?" - задает "НГ" очередной вопрос людям, решившим баллотироваться в президенты России. К огорчению критиканов, ни Хакамада, ни Рыбкин однозначно ответить не сумели. Что ж, разберемся с "медленно действующим средством", которое спасло абсолютное большинство заложников и всех до единого освободителей "Норд-Оста".

Фентанил - родственный героину синтетический наркотик, разработанный в Бельгии еще в середине ХХ века. В медицине его применяют для усыпления тогда, когда есть возможность искусственной вентиляции легких. Вскоре после 11 сентября 2001 года газ на основе фентанила поступил на вооружение контртеррористических подразделений США, в том числе знаменитой "Дельта Форс". Американцы прекрасно осведомлены о неприятных последствиях его применения, однако считают это "несмертельное оружие" самым подходящим средством для освобождения заложников и подавления опасных беспорядков.

А вот мнение командира прославленного французского спецназа ГИГН Поля Беррила. "Террористы приготовили полтора центнера взрывчатки, поэтому у русских не было альтернативы,- сказал маэстро контртеррора.- Штурм без предварительной газовой атаки неизбежно привел бы к взрыву и куда более серьезным потерям. Говорю это не понаслышке, ведь я сам впервые в мире решил применить газ против террористов, которые обещали взорвать комплекс мечети вместе с заложниками. Это случилось в Мекке - в семьдесят девятом..."

Новый вопрос "НГ" звучал так: "Почему все террористы, в том числе находящиеся в беспомощном состоянии, были уничтожены, а не арестованы для проведения расследования?". "Правильные" ответы Хакамады и Рыбкина совпали с мнением "Международной амнистии": сразу после освобождения заложников на Дубровке эта организация заявила, что права обвешанных взрывчаткой смертниц были попраны, поскольку преступников положено судить, а не убивать в бессознательном виде. Подобная позиция выдала полное неведение распоясавшихся "гуманистов" относительно практики освобождения заложников.

Любой контртеррористический спецназ в любой стране натаскивается на безоговорочное уничтожение террористов: хороший террорист - мертвый террорист. Информация "для проведения расследования", которой могут владеть выродки, не стоит ни одной человеческой жизни. Когда 22 апреля 1997 года перуанские коммандос через подвал ввалились в спортзал захваченного японского посольства в Лиме, террористы попросту... играли в футбол. Ураганный огонь сразу положил девятерых "футболистов" из левацкой банды "Тупак Амару". "Сдаемся,- завопили две девушки с поднятыми руками.- Не убивайте!" В следующий миг их бездыханные тела стукнулись об пол. В итоге все террористы были перебиты.

Российским спецназовцам тем более некогда было размышлять, подорвет ли себя та или иная "черная вдова". В фойе осоловевшие от газа террористы ударили по "Альфе" из автоматов, дважды выпалили из гранатомета, бросили несколько самодельных гранат. Осколок задел руку одного спецназовца, второй был контужен. Сопротивление оказал и Бараев в своем "штабе" (подсобке буфета), а чеченец у входа в зрительный зал открыл такой огонь, что штурмовому отряду пришлось залечь. Пальба привлекла внимание террористов в соседних помещениях (спецназ стрелял почти бесшумно). Прицельного огня оглушенные газом боевики вести не могли и были уничтожены, хотя единственная попавшая во взрывчатку пуля стала бы роковой и для заложников, и для спецназа. Сохранялась опасность, что у начиненных взрывчаткой чеченских вдов начнутся конвульсии или действие газа окажется кратким: смертниц пришлось уничтожить выстрелами в затылок. Контрольные выстрелы были произведены и по террористам-мужчинам, ведь один уже "заторможенный" боевик выпустил веером длинную очередь из пулемета Калашникова, ранив двоих заложников...

Столь же "убедительна" "НГ" и тогда, когда смакует бредовую версию олигарха Б. Березовского о причастности ФСБ ко взрывам домов в Москве и Волгодонске. Зачем, с какой целью чекистам было подрывать собственных сограждан? Вариант "нужен был повод напасть на Чечню" не проходит: к тому времени уже вовсю развернулась контртеррористическая операция, и поводом к ней послужило вторжение Басаева и Хаттаба в Дагестан. Бои в горах отвлекли внимание силовых структур, в то время как обученные в чеченских аль-каидах (лагерях) подрывники Хаттаба завершали последние приготовления.

Начало было положено 31 августа, когда на Манежной площади - в двух шагах от Кремля - раздался взрыв в компьютерном зале торгового комплекса. Небольшого заряда хватило, чтобы убить одного и ранить 39 человек.

Пока в столице искали террористов, в ночь на 5 сентября центнер тротила (в пересчете) разнес два подъезда 6-этажки на улице Леваневского в Буйнакске. Погибли 64 человека, включая 23 ребенка. Всеобщее внимание вновь обратилось к Дагестану.

Перед рассветом 8 сентября - спустя 5 часов после окончания траура по погибшим в Буйнакске - 3 центнера тротила в Москве "сложили" два подъезда 9-этажного дома на улице Гурьянова. Для 100 человек эта ночь оказалась последней.

"Теперь мы будем воевать не только с российскими самолетами и танками,- заявил Черный араб Хаттаб "Ассошиэйтед Пресс".- Наши бомбы будут взрываться повсюду. Пусть Россия ждет наших взрывов в ее городах. Я заплачу пятьдесят тысяч долларов за каждый, клянусь в этом!"

По мысли Хаттаба, серия терактов должна была заставить Россию отказаться от Дагестана. Ночью на 13 сентября 2,5 центнера тротила превратили в груду мусора кирпичный 8-этажный дом на Каширском шоссе. Здесь погибло 124 человека. Москвичи боялись ложиться спать, а Хаттаб вдруг сообщил "Интерфаксу": "Мы ведем открытую войну с вооруженными силами. Ни я, ни мои люди никогда не уподобятся тем, кто убивает спящих мирных жителей бомбами и ракетами. След организаторов и исполнителей преступления нужно искать не на Кавказе".

На Востоке слова часто нужно понимать наоборот: 16 сентября на улице Гагарина в Волгодонске люди Хаттаба взорвали грузовик, и погибли еще 13 человек. Между тем чеченцы всегда отрицали свою причастность к взрывам домов, и это была чистая правда. Арабский минёр Абу Умар подготовил даргинцев-ваххабитов, устроивших взрыв в Буйнакске. Карачаевцы, взорвавшие жилые дома в Москве и Волгодонске, также были учениками Абу Умара. 700 тысяч долларов на проведение этих терактов Черный араб выдавал их участникам лично. "Надо освободит от русс собак маленки страна Дагестан,- вещал он с дагестанских круч.- Это мой пут в мировой история".

Невольно хочется спросить: с какого дна души, из каких побуждений проистекает стремление "Новой газеты", радио "Свобода", других "либеральных" СМИ, а также Ирины Хакамады, Ивана Рыбкина, Сергея Ковалева и иже с ними записных "гуманистов" обелить, выгородить вдохновителей и организаторов чеченского терроризма?

Никто не заставляет вас любить Россию, дамы и господа.

Но попробуйте хотя бы меньше ее ненавидеть.

Александр Черницкий